Однако хозяйничание имперско-католических войск, вместо того чтобы смирить гессенских крестьян, дало новый толчок их борьбе. Как только в 1626 г. Тилли увел главную часть своего войска из Гессена, там разразилось большое крестьянское восстание. По сообщению хрониста Латома, автора одного из «летучих листков», появлявшихся во множестве во время войны и на этот раз посвященного верхнеавстрийскому восстанию 1626 г., «после того как генерал Тилли отвел большую часть своей пехоты, в Гессене взбунтовались крестьяне и прогоняли и убивали тех солдат, которые стояли еще кое-где в городах. Затем они стали ходить от одного дворянского имения к другому и грабить их»[638]. Сведения об этом крестьянском восстании очень скудны. У другого современника мы находим еще более краткие сведения: «…восстали многие гессенские крестьяне; они разграбили пять дворянских имений, одно сожгли, солдат убивали»[639].
Ландграф Мориц сначала возлагал надежды на Христиана IV Датского, но после поражения Дании, восстания крестьян и новых жестокостей и опустошений, учиненных имперцами в Гессене, он в 1627 г. отрекся от престола в пользу своего сына Вильгельма V. Но и тому не удалось найти никакого иного курса, кроме своеобразного блока с крестьянами. Он смог сохранить в течение 1627–1631 гг. от имперских войск и от ландграфа Гессен-Дармштадского лишь очень немногие из своих владений.
Он уже совсем обеднел. Последний шанс спасения для Вильгельма V состоял в том, чтобы просить помощи у шведского короля Густава-Адольфа, предложив ему взамен выставить армию рвущихся в бой гессенских крестьян-добровольцев, готовых видеть в обиженном ландграфе своего защитника, а в шведском завоевателе — посланца бога, Мессию.
Сношения Вильгельма Y с Густавом-Адольфом начались еще в 1629 г. В октябре 1630 г. его уполномоченный вел переговоры с Густавом-Адольфом в Штральзунде. В апреле 1631 г. Вильгельм V уже открыто потребовал очищения Гессена от лигистских войск Тилли и выступил с войском, «которое вскоре усилилось, когда в ряды его встали многие отставные солдаты и озлобленные на врагов крестьяне, быстро превратившиеся в воинов»[640]. Все дворянство Гессена выступило против него[641][641]. Тилли с основными силами в июле 1631 г. двинулся было на Гессен, грозя страшной расправой, если ландграф тотчас не капитулирует и не распустит свое крестьянское войско; но привести свои угрозы в исполнение он не смог — военные приготовления Густава-Адольфа заставили его срочно изменить свой маршрут и спасли, таким образом, гессенского ландграфа от решения императора и Тилли «проглотить» его наконец. Фактическая взаимопомощь у Густава-Адольфа с «мужицкой армией» Вильгельма, следовательно, уже существовала. Но оформление этого союза Густав-Адольф всячески оттягивал. В августе 1631 г. ландграф лично прибыл в лагерь Густава-Адольфа в Вербене просить о помощи, «не чувствуя себя достаточно сильным, чтобы выдержать натиск имперской армии». На этот раз Густав-Адольф заключил с ним как с командующим верхнерейнским округом наступательно-оборонительный союз, мало того, дал ему для обратного эскорта и дальнейшей службы под его командованием два полка из своей армии и денег для оплаты наемников. Разъяренный, Тилли направил наперерез курьера к своим союзникам — «к дворянству и сословиям земли Гессен», призывая их не принимать Вильгельма V, как открытого врага императора, «ибо в противном случае они окажутся соучастниками его преступления и навлекут на себя гнев, который будет тяготеть и над ними и над всем их потомством»[642]. Но гессенские дворяне не осмелились противиться своему ландграфу: теперь у него были свои и шведские войска, они же были безоружны, Тилли находился далеко и должен был воевать со шведским королем. Может быть, гессенское дворянство догадывалось, что этот шведский король в конце концов обуздает их крестьян не хуже, чем Валленштейн или Тилли; а пока что крестьянская активность могла быть целиком отведена от внутренней классовой борьбы в русло войны против мучителей-имперцев.
638
640