Советник при одном из немецких князей Борниц перед Тридцатилетней войной писал: «В общественных интересах важно не только то, чтобы в государстве были деньги, но для упрочения могущества государства в высшей степени необходимо, чтобы их было много… Должно признать неспособным к войне то государство, у которого излишество всего, но недостаток в деньгах… государство может богатеть… двояким путем: посредством приготовления денег и посредством ввоза чужих денег»[121]. По изготовление денег наталкивалось на жестокий экономический предел, так же как и привлечение чужих денег коммерческими методами (меркантилизм). Тридцати летняя война поэтому была «войной резервов», денежных резервов, которые могли мобилизовать воюющие стороны, обращаясь к своим друзьям и к тем политическим силам, которые делали ставку на их победу.
Тем самым война между Чехией и Фердинандом уже содержала в себе в сущности скрытую войну антигабсбургского и габсбургского лагерей в Европе. Но мы знаем, что антигабсбургский лагерь в это время, во-первых, как раз находился в состоянии распада, во-вторых, испытывал сильнейший денежный голод — из-за гигантского расхищения казны придворной феодальной аристократией во Франции и в Англии. Напротив, габсбургский лагерь, при всей слабости своего потенциала, был весь в состоянии мобилизации и напряжения, как хищники перед прыжком.
Рассмотрим международные ресурсы, которые в конце концов удалось привлечь, с одной стороны, императору и чехам — с другой.
Фердинанд не располагал собственными свободными средствами, но не зря в качестве советников и подстрекателей при нем, кроме иезуитов, неотлучно были испанский посол граф Оньяте и папский нунций. Филипп III Испанский в самом же начале конфликта прислал 300 тыс. крон, на которые и была нанята 14-тысячная императорская армия. Кроме того, Филипп III сразу привел в боевую готовность одну армию в Италии, другую — в Испанских Нидерландах, и вскоре значительные подкрепления из этих армий, итальянские и валлонские отряды пополнили императорскую армию, — не говоря о том, что из Нидерландов армия под командованием испанского генерала Спинолы вступила затем в Германию. Римский папа Павел V также дал Фердинанду крупную денежную помощь: ежемесячную субсидию по 200 тыс. флоринов. Герцог Тосканский Козимо II Медичи прислал ему за свой счет полк кавалерии. Польский король Сигизмунд III, едва кончив войну с Москвой и не успев возобновить войну со Швецией, прислал Фердинанду несколько тысяч своих войск и запорожских казаков.
Но самой важной была помощь, полученная Фердинандом от Католической лиги, вернее от Максимилиана Баварского, в руках которого находилась и собственная значительная казна, и касса Лиги, систематически пополнявшаяся взносами всех немецких князей-католиков, и готовая регулярная армия. Максимилиан приходился Фердинанду сразу кузеном, шурином и зятем, мало того, был связан с ним теснейшими узами совместного воспитания в иезуитском университете в Ингольштадте. Однако он воздержался от помощи до тех пор, пока Фердинанд не заключил с ним договор на довольно тяжелых для себя условиях: во-первых, в возмещение военных расходов вся Верхняя Австрия отдается Максимилиану под залог, во-вторых, после победы над протестантами курфюршество Пфальцское будет отнято у главы Протестантской унии Фридриха V и передано Максимилиану. Отметим мимоходом, что последний пункт коренным образом противоречил имперской конституции: никто не давал императору права распоряжаться курфюршествами. Но Фердинандом II руководили уже не внутригерманские мотивы, а логика борьбы за всемирную монархию.