Мансфельд со своим отрядом оказал в свое время чехам существенную помощь, особенно взятием Пльзеня. После битвы у Белой Горы его пребывание в Чехии стало вскоре невозможно, и он перебрался в Верхний Пфальц. Его войско, в соединении с пфальцским войском и английскими отрядами, оборонявшимися против испанцев в двух-трех крепостях на Рейне, превосходило силы Гонсало де Кордовы. Однако на помощь последнему через некоторое время в Рейнский Пфальц прибыл командующий войсками Католической лиги Тилли. Военные действия в Пфальце приобрели затяжной характер. Мансфельд ловко маневрировал, отступал перед превосходящими силами, вступал в стычки то тут, то там. При этом он грабил и терзал кальвинистское население Пфальца ничуть не меньше, чем Гонсало и Тилли. Незначительные английские денежные подачки, полученные им от колебавшегося и неуверенного Якова I, были недостаточны для содержания его солдат. Но Мансфельд еще в Чехии нашел решение проблемы: воюя с имперскими войсками, он в то же время опустошал «союзную» Чехию. Его шайки в Чехии, в Пфальце и всюду, куда затем приводил их предприимчивый предводитель, захватывали и для себя и для него несчетную военную добычу. Наемная армия, таким образом, не только окупала себя, но еще и приносила прибыль, т. е. возможность дополнительного найма солдат, — по крайней мере в течение того срока, пока было что грабить. А разоренное население поставляло в свою очередь новые кадры наемников — людей, лишившихся прежних средств существования и готовых продать самих себя. Все это не было абсолютным новшеством в военном деле: оно восходило отчасти к опыту Итальянских войн 1494–1559 гг. и в особенности испанской войны против Нидерландской революции XVI в. Однако новым у Мансфельда было разорение не только вражеских, но и дружественных территорий (эту черту, как увидим, у него вскоре позаимствовал и развил Валленштейн). Разумеется, перед историком возникает серьезный вопрос: как это было возможно? Почему на многих землях Германии такая практика не встретила достаточного противодействия со стороны местных властей и местного дворянства, а со стороны политиков встречала подчас даже несомненное поощрение? Но так или иначе, Мансфельд открыл способ продолжать войну и мог маневрировать в Пфальце довольно значительным войском. Однако ввиду бесперспективности борьбы он в начале 1621 г. стал склоняться к переходу на сторону императора и испанцев, манивших его предложениями, весьма заманчивыми даже для его неумеренного честолюбия и корыстолюбия.
Однако оживленная дипломатическая деятельность датского короля Христиана IV, Голландии и эмигрировавшего «зимнего короля» Фридриха V еще несколько отсрочила финал пфальцской войны. В начале 1621 г. по инициативе Христиана IV в Зегеберге (в Гольштейне) состоялся конгресс с участием депутатов Голландии и ряда немецких князей, в том числе Фридриха V, встревоженных успехами Католической лиги и императора в Германии[122]. Главным материальным результатом происходивших в Зегеберге переговоров явился тот факт, что Фридрих V вскоре смог вернуться в Пфальц с английскими, датскими и голландскими денежными субсидиями. Тотчас два оставшихся ему верными князя приступили к вербовке для него многочисленных войск: князь Христиан Брауншвейгский — в Вестфалии (при поддержке занявших некоторые немецкие земли по Нижнему Рейну голландцев), а маркграф Георг Фридрих Баден-Дурлахский — к востоку от Пфальца. При этом уроки Мансфельда были усвоены и тем, и другим — их наемные шайки тоже грабили и заливали кровью мирного населения те земли, где им случалось оказаться по воле трудно объяснимой с собственно военной стороны игры политических сил. Эти новые события устранили колебания Мансфельда. Он снова стал верен Фридриху V. Первым делом он пошел на соединение с маркграфом Баден-Дурлахским, и их объединенное войско нанесло 27 апреля 1622 г. при Вислохе серьезное поражение католической армии Тилли, который совершил ошибку, выступив отдельно от испанской армии Гонсало де Кордовы. Затем в кадрили наступила следующая фигура: Мансфельд не поладил с маркграфом Баден-Дурлахским и оставил его одного, а Тилли, напротив, соединился с Гонсало де Кордовой. В результате маркграф Баден-Дурлахский был 6 мая 1622 г. жестоко разбит при Вимпфене. Теперь циничный авантюрист Мансфельд и романтически-рыцарственный разбойник Христиан Брауншвейгский делают несколько энергичных попыток прорваться навстречу друг другу через разделявшие их нейтральные и вражеские земли, которым шайки и того и другого наносят при этом дикие опустошения. 20 июля 1622 г. Христиан Брауншвейгский, так еще и не успев соединиться с Мансфельдом, один принял бой с объединенными войсками Тилли и Гонсало де Кордовы при Хехсте и был жестоко разбит. Во главе жалких остатков своей армии он соединился после того с армией Мансфельда, при которой находился сам Фридрих V. Однако и в таком виде, после того как были потеряны значительные подкрепления, эта армия Фридриха V являлась еще внушительной силой — хотя бы потому, что армия противника — Тилли и Гонсало де Кордовы — тоже была потрепана и малочисленна. Но, не вступая в прямой бой с противником, Мансфельд и Христиан Брауншвейгский направили свои шайки на «подножный корм»: они принялись свирепствовать в северном Эльзасе.