Чтобы не искушать судьбу, через ворота во второй раз ребята не пошли. Мало ли стражу сменили… Они перебрались через стену у фруктовой лавки и, улюлюкая, бросились к развалинам. Про этот переход патрули еще пока не узнали. Обычно такие лазейки заделывали сразу — стену проверяли каждую неделю. Но здесь, прямо за лавкой, навалили пустых ящиков, и забраться на них было проще простого. Скоро их, конечно, уберут, но ребята не отчаивались. Город большой, и выход найдется всегда. А если и не тайный, то и ворота сойдут. Главное — не мелькать там слишком часто, а то заподозрят побег.
Вообще-то Кип думал, что его отец сбежал. Родители спорили часто, и из этих перепалок Кип понял: равнина отцу нравится, а вот матери не хотелось быть бродяжкой — так она говорила. Она все твердила про работу, про возможности, про будущее, а отец только замолкал. На том их ссоры обычно и заканчивались.
А вот Кипа бескрайняя равнина за городским пустырем пугала. Там не было ничего. Ничегошеньки. И он не понимал, как это жуткое пространство может кого-то привлекать. Есть ли там вода, еда? А гроки, эти жутковатые крылатые твари — от них же не укроешься! Да, на них можно охотиться, но стрелять не так-то уж и просто. Поэтому Кип равнины боялся, а устланный решетками, перенаселенный, дымный город любил.
Правда, и на пустырь его тянуло. Близость к стене успокаивала — гроки никогда сюда не залетали, — а чистый воздух пьянил. Да еще и колокольня… Он называл ее ломаным зубом. Она вставала из камней длинная и узкая, а через провалы в ее лестницах было видно небо. Забраться на верхушку Кип мечтал с самой зимы. А теперь — вот оно. Закат на исходе лета — разве может быть время прекраснее?
Наверх они забрались с трудом. Солнце уже почти скрылось, когда Трид протянул Кипу руку и затащил его на верхнюю площадку. Локус отдувался, Мирна уселась на край и облокотилась об остатки балюстрады. Даже усталая и растрепанная она казалась красивой, но в этот раз Кип не залюбовался.
Открыв рот, он глазел на город. Конечно, он соврал матери: колокольня была выше двух зданий. Выше холмов. Она торчала над пустырем, как обломанный флагшток, и сверху вид открывался головокружительный. Еще лучше, чем из кухни. Гораздо лучше.
Кип перевесился через ограждение, сбрасывая мелкие камешки в пропасть, и завопил. Ветер трепал вихры, задувал в рукава, под воротник.
— Ты дурак? — Мирна потянулась и дернула его за полу куртки. — Хочешь, чтобы сюда патрули сбежались?
Но Кип не слушал.
Город лежал перед ним, рассеченный на сектора, расчерченный на ровные квадраты, такой идеальный, что казалось, будто его строили не люди. Ни одной случайной улочки, которая бы изогнулась под глупым углом, ни одной кривой аллейки, ни одного проспекта наискось. Только квадраты. Только параллели, только перпендикуляры — эти слова Кип узнал от отца. Одинаковыми кубами теснились дома: окно, дверь, окно. Редкие сады, чахлые кустики. Мать говорила, что где-то на равнине есть деревья — как кусты, но куда выше. Кип себе такое представить не мог, но мать говорила, что это из-за сожжения. Старые дома занимали новые люди, а вот растениям приходилось начинать с самого начала. С зернышка.
— Как думаешь, какой сегодня сектор сожгут? — задумчиво протянула Мирна.
Трид свесил с края ноги. Развязанные шнурки болтались.
— Ему-то откуда знать, — процедил Локус. Он посасывал травинку, которую притащил с пустоши. Кип надеялся, что она не ядовитая. — Это же все дело случая.
— Да, — задумчиво отозвалась Мирна. — Но ведь есть какая-то закономерность? Ну хоть какая-то. Не знаю… Вроде как гром в одно место дважды не ударяет?..
— Еще как ударяет, — ответил Локус. — Шесть и пять лет назад. Девятый сектор, дважды подряд. Как специально.
— Точно, — припомнила Мирна и замолчала.
— Я думаю, в пятидесятых поджарят, — Трид все качал ногами. — Давно там не зачищали.
— Только бы не наш, — пробормотала Мирна. — Только бы не наш.
Кип нахмурился. Разве на холме тоже бывает огонь? Но они ведь так высоко, так далеко от центра, их совершенно незачем жечь!
А потом вспомнил: дома у них тоже решетки. Как и везде. Решетки, через которые раз в году пускают огонь.
Кипа вдруг передернуло. А как же люди? Людей же предупреждают, верно? Или…
— Да не дрейфь, — бросил Локус. — Город огромный. Сколько здесь секторов и каковы шансы?
Но Мирна качала головой.
— Мне всегда страшно. Надо было мне со своими остаться…