— Погибших, сэр?
— Сэр Марцелл Катон расскажет подробности. Приказ: Рим не покидать, – они переглянулись с доктором, и рассмеялись. – Во всяком случае, постарайтесь. Забегая вперёд: мы организуем новое подразделение, сэр Злотникофф. Вы будете там первым оперативным работником. Нам очень нужны ваши способности – сегодня, с вашей помощью, мы обезвредили верхушку очень опасной организации охолов.
И лорд Стоун отбыл.
— Никогда бы не подумал, – доктор Ливси ещё раз посмотрел на «титанов». – А если бы рассказали, не поверил. Идёмте, подлечим ваши раны. Шрамы вам к лицу, а хромать – это чересчур.
- - -
— Начну с извинений, – оружейник жестом пригласил присесть. – Вы успешно перебросили команду захвата в тот раз. Но нас ожидали: мы взяли их боевиков, но их дроссель…
— Клавдия?
— Она самая. Она и её двое подручных сумели оглушить и похитить вас. Думаю, она могла убить вас прямо там же, но отчего-то предпочла принести на свою базу. Буду краток. За последний год мы потеряли восемь дросселей и шестнадцать других оперативных работников. Всякий раз выглядело, как последствия прорыва нечисти, тела не искали – по всем признакам, нечего было искать. На базе группы Росс мы нашли личные вещи всех, кто пропал. И не только их.
Артёму стало не по себе.
— Она сама дроссель – и убивает других дросселей?!
— Убивала. Руками дочери и других подручных. Юлия Росс служила в полиции Венеции. Не знаю, что заставило Клавдию так рисковать – ведь раньше она скользила только на короткие дистанции – знает, что радар обнаруживает след не сразу. Но отчего-то объявила вам войну. Мне очень жаль, что так случилось с мадемуазель Арлетт Беклин.
— Что с ней случилось?!
— Присядьте, присядьте. Её ударили ножом в живот – видимо, точно знали, куда бьют. Она потеряла обоих детей. Ей самой уже ничто не угрожает – врачи постарались на совесть, других последствий не осталось. Мадемуазель Марселина также полностью здорова, и уже выписалась. Ну-ну, не надо так огорчаться, – Марцелл похлопал Артёма по плечу. – Если бы их нашли хотя бы минутой позже, спасать было бы некого. Так вот, мы ведём расследование – обе Росс молчат, хотя их показаний уже не нужно: их помощники сотрудничают со следствием. Может быть, потому, что видели, как нечисть слушается вас.
Артём усмехнулся.
— Ваше оружие было у Клавдии Росс, – оружейник протянул Артёму кобуру. – Мы договорились с префектурами соседних городов: на время следствия вы и знакомые вам дамы будете под охраной.
— Против дросселя мало что поможет, – хмуро возразил Артём.
— Верно. Хотя охранять вас будут именно дроссели, и их ударные группы. Ну, не держать же вас всех на гауптвахте или в другой подобной клетке. Разве это жизнь? В критической ситуации – несомненно, мы постараемся спрятать или увести, кого сможем. Вопрос, сколько ещё осталось дросселей, сотрудничающих с охолами. Помните, вы спрашивали, почему охолов не выловили всех до единого? Сегодня вы увидели один из ответов.
Не понимаю, подумал Артём. Люди живут как на пороховой бочке: если вдруг у нечисти появится новый командный центр – прилетит, скажем, ещё несколько таких же кораблей вторжения – и о мирной жизни можно будет надолго забыть. Нет, и всё равно люди продолжают воевать с людьми, убивать других людей. И главный вопрос: чем Клавдии так не понравились другие дроссели? Почему она убила Юлия – ведь целенаправленно же толкнула его в лапы нечисти! Нет ответов.
— Чтобы не отвлекать вас надолго: расскажите про события с момента, как очнулись на базе у Росс, и до возвращения на Корино, – оружейник протянул диктофон. – Можете вкратце, отметьте основные моменты. Да, проверьте сначала, что переводчик на месте и включен. Есть ещё много интересного – но не стану злоупотреблять терпением ваших близких, поговорим завтра. Как отдохнёте – пожалуйста, сразу сюда. Поговорим за чашкой чая, неофициально.
- - -
Дома ему обрадовались, но Миранда быстро пресекла попытки расспросить – потом, всё потом – и проводила Артёма до дверей его с Мариной апартаментов.
— Ни о чём не волнуйтесь, – поцеловала она его в щёку. – Мы справимся. Ей вы сейчас нужнее всех – забудьте об остальном.
Марина стояла у окна, когда он вошёл, и бросилась к нему в объятия, как только Артём закрыл за собой дверь.
— С момента, как нам приказали эвакуироваться, думала – увидимся или нет, – шепнула она. – Знаю, нехорошо так думать, не могла с собой ничего поделать. Не хочу дома оставаться – снова делами займусь, не удержусь. Давайте прогуляемся? Дома всё будет готово через три часа.
— Они что-то делали в вашей комнате, – предупредила Марина из-за спины, когда Артём вошёл к себе в кабинет, переодеться. – Я расскажу, что, если хотите. Сэр Марцелл Катон сказал, что всё очень тщательно изучили, ничего опасного не обнаружили.
- - -
— Кажется, что этот день неделю длится, – заметил Артём, когда они присели – уж непонятно, почему – у дуба Цезаря. Сегодня вечером почти все скамейки заняты. Охрана от Марцелла Катона где-то рядом, но умеет не выдавать себя.
— Или дольше, – кивнула Марина. – Доктор Ливси сказал, что Арлетт доставили в нашу клинику, ему нужно понаблюдать за её выздоровлением. Я резко с ней обошлась – хотя и был повод. Нужно поговорить с ней – но одна идти не хочу. Пойдёмте вместе?
Артём кивнул, и минут через двадцать они уже входили в регистратуру клиники. Ещё через пять минут их впустили в палату к Арлетт – предупредили, чтобы дольше десяти минут не задерживались.
Арлетт, бледная и осунувшаяся, посмотрела на них, слабо улыбнулась и закрыла глаза.
— Арлетт, – Марина присела первой у изголовья. – Я была излишне резкой тогда. Если вы не хотите видеть меня, я всё пойму и выйду. Выздоравливайте, это главное.
— Нет, останьтесь, – прошептала Арлетт, и протянула ладонь – Марина взяла её обеими своими. – Простите меня. Не знаю, что на меня тогда нашло, зачем я столько гадостей сказала. Глупая была. Никому не пожелаю так поумнеть.
— Доктор сказал, вас завтра выпишут. Я слышала, что в Париже вас могут не очень хорошо встретить. Если это вас не оскорбит – буду рада видеть вас у себя дома. Оставайтесь столько, сколько захотите.
— Благодарю, – Арлетт слабо улыбнулась. – Я обязательно приду, как… как только смогу. Марина, можно я скажу сэру Ортему кое-что наедине? Только не обижайтесь!
— Конечно, – улыбнулась Марина, и сжала её ладонь в своих. – Я подожду за дверью.
— Думала, весь мир теперь мой, и никто из вас мне не нужен, – Арлетт взяла ладонь Артёма, закрыла глаза. – А получилось, что только вы обо мне и заботитесь. Простите меня. Я не хотела ссориться с Мариной.
— Всё забыто, – Артём погладил её по щеке. – Поправляйтесь, это сейчас главное. Звоните, если что-то нужно.
Арлетт кивнула.
— Попросите Марину зайти ко мне ненадолго?
- - -
…Дома их встретила Марселина, как ни в чём не бывало – и это после серьёзного ножевого ранения несколькими часами ранее! Я недооценивал здешнюю медицину, подумал Артём. Марселина отчиталась, как будто бы и не было дня, пересыщенного самыми разными событиями. Сделала запросы, направилась поговорить с первым свидетелем в Венецию. Действительно, поиски пропавших без вести прекратили раньше срока, по просьбам их родных и близких. Никого из родных и близких найти не смогла – кто-то умер, кто-то сменил имя и место жительства много лет назад. Поиски продолжатся, пока не испробуют все способы связаться с родственниками пропавших детей.
— Концы в воду, – подумал Артём вслух. – Благодарю, Марселина. Рад, что вы так быстро поправились.
— У вас отличные врачи, – улыбнулась Марселина. – У меня теперь есть возможность отыграться. Мне поручено вести дело семьи Росс. У меня есть факты – мать с дочерью причастны к молчанию всех тех, чьи дети пропали тогда без вести. И я рада, что работаю с вами, сэр Ортем! – она, а затем Валери пожали ему руку, и присоединились к собирающимся внизу гостям.
— О печальном больше ни слова, хорошо? – Марина взяла его за руку. – Его и так было слишком много сегодня.
- - -