* * *
Школьный праздник был испорчен. После известия о покушении на Мэльволию, директор Краус отменил бал и фейерверк. Учеников загнали в комнаты. Приехавшие стражники Горгвара вместе со школьными надзирателями обыскали территорию и опросили людей, находившихся ближе всего к месту нападения. Затем родителей попросили покинуть «Стальные розы».
Уезжая, отец пообещал, что свяжется с Грегорисом.
Тот действительно вскоре появился. Его сопровождал еще один сотрудник Корпуса хранителей.
Первым делом они осмотрели тело. Потом, разделившись, допросили нас с Фиореллой.
Я ожидал, что буду беседовать с Грегорисом, но ко мне в комнату пришел его напарник, представившийся Арвиндом Мелном.
— Саэр Ардисс, вы встречали нападавших раньше?
Я помотал головой:
— Не знаю. Наверно, нет.
— Можете описать второго? Того, что убежал?
— Я его толком и не видел. Он вроде был повыше оставшегося. С темными волосами. Лица не рассмотрел.
— То есть, опознать его вы не сумеете?
— Нет. Извините.
— Вам не за что извиняться, саэр Ардисс. Скажите, по-вашему, целью убийц была саэри Мэльволия или вы?
Я задумался.
— Так сложно сказать… Мы с Фио… с саэри Мэльволией находились рядом, когда они начали стрелять. Наверно, они все же охотились за ней. Она говорила, что на членов ее рода регулярно покушаются. У меня же врагов нет. С чего бы кому-то меня убивать?
— Понятно, — он что-то записал в небольшой блокнот.
Задав еще несколько вопросов, Мелн ушел. Спустя полчаса ко мне заглянул Грегорис.
— Как самочувствие, Виктор? — озабоченно поинтересовался он.
— Спасибо, я в норме. Меня же доктор осматривал. Даже ссадин нет.
— Знаю. Меня не это беспокоит. Пускай в бою, но ты впервые убил человека. У некоторых после такого возникают проблемы.
Я чуть было не ляпнул, что мне не впервой убивать. И сам удивился своему порыву. Почему я хотел сказать подобное? Ведь даже грабителей, с которыми я схлестывался на ночных улицах, я никогда не стремился убить. Травмировать — это да. Жалости или угрызений совести в такие моменты я не испытывал. Но убивать не намеревался.
— Пока что чувствую себя хорошо, — медленно произнес я. — Возможно, еще не успел осознать. Но он сам напал. Пытался убить Мэльволию и меня.
— Спокойно, Виктор. Тебя никто ни в чем не обвиняет. И закон, и общественное мнение на твоей стороне. Тебя уже считают героем.
— Да какой я герой, — искренне сказал я. — Действовал на рефлексах, даже не задумываясь. Наверно от страха.
— Ты не похож на труса, Виктор, — улыбнулся Грегорис. — Рад, что ты держишься. Но, если вдруг почувствуешь себя плохо — морально, а не физически, — обязательно обратись к доктору. Я предупрежу его, он даст тебе подходящее лекарство.
— Хорошо, так и сделаю, — заверил я. — Дядя Грегорис, вы знаете, кто это был? Или хотя бы догадываетесь?
— К сожалению, пока что нет. Но постараемся выяснить. В конце концов, в деле замешан род Мэльволия.
— Он настолько важен? — спросил я, вспомнив разговор с Тауром Ментрессом.
Грегорис поглядел на меня с легким удивлением. Затем кивнул:
— Очень. Это одна из старейших и влиятельнейших семей в стране.
Попрощавшись, он вышел, оставив меня обдумывать это сообщение.
Я хотел сходить к Фиорелле, чтобы узнать, все ли у нее в порядке. Но дежурный надзиратель попросил меня вернуться в комнату.
— В настоящий момент люди из Горгвара повторно обыскивают школу — на тот случай, если убийца спрятался в здании. До этого момента учащиеся не должны покидать своих комнат.
— Хорошо, — ответил я.
Вернувшись к себе, плюхнулся на кровать. И до ужина пытался понять, отчего хотел сказать Грегорису, что уже много раз убивал?
* * *
На следующий день жизнь пошла своим чередом. Был второй выходной, поэтому никто не учился. Я хотел навестить Фиореллу, но меня послала на фиг Эретта, ее горничная-телохранительница. Не прямо послала, а вполне вежливо. Открыв дверь, она сообщила:
— Саэри Мэльволия сегодня отдыхает. Поэтому никаких визитов.
— Ясно, — огорчился я. — А как она себя чувствует?
— Госпожа чувствует себя хорошо, — холодно заверила горничная.
— В таком случае, передавайте ей привет от меня.
— Непременно, — произнесла Эретта таким тоном, что стало ясно — ничего она не передаст. — Всего доброго, саэр Ардисс.
* * *
Днем я встретился с Эзерином и Росальбой.
— Как ты, сынок? — обняла меня мама, едва я вышел из школьной калитки. — Грегорис нам все рассказал!
Отец вел себя сдержаннее, но я видел, что он тоже взволнован.
— Со мной все хорошо, — постарался я их приободрить. — Не переживайте. Просто на Фиореллу напали убийцы. Она рассказывала, что с ее семьей такое время от времени случается. Мы остановили их. Ни Мэльволия, ни я не пострадали.
— Грегорис упоминал о том, что у Леона Корнелия много недоброжелателей, — подтвердил Эзерин. — Вполне вероятно, что кто-то из них решил воспользоваться родительским днем, чтобы добраться до его дочери.
— Корпусу хранителей или Горгвару удалось что-то разузнать? — поинтересовался я.
— Сегодня я еще не встречался с Грегорисом, — отец поднял руку, подзывая экипаж. — А вчера он говорил, что пока никаких зацепок нет.
Уже когда мы катили по улице, Эзерин добавил, понизив голос, чтобы не слышал кучер:
— В подобных случаях редко удается выйти на заказчика. Только если исполнителей повезет взять живыми, есть шанс, что они выдадут нанимателя. Поэтому я бы не рассчитывал, что Корпус кого-то поймает в этот раз.
— Значит, нападение может повториться?
— Не знаю, сын. Многое зависит от того, кто это сделал и с какой целью. — Помолчав, он добавил: — Будь осторожен, находясь рядом с дочкой Мэльволии… Кстати, что вас связывает?
— Мы дружим.
— Вот как? Так же как с Селией? А друзья-мальчики у тебя есть?
Я замялся, не зная, что ответить. Не рассказывать же, что меня до последнего времени все избегали из-за его работы.
— Ну, есть несколько человек, с которыми общаюсь, — тут я почти не соврал: после Турнира Доблести со мной многие готовы были поболтать. — Но так, чтобы совсем близких друзей нет. Так уж вышло, что я больше общаюсь с девочками.
Родители переглянулись.
— Даже не знаю, гордиться тобой или предупредить, чтобы ненароком не натворил глупостей, — усмехнулся Эзерин. — Дамский угодник!
— Я не позволял себе ничего такого! — возмутился я. — Мы просто разговариваем, иногда гуляем. С Селией Лейхандер еще спарринги устраивали…
Отец поднял бровь, но ничего не сказал.
Позже, когда мы пообедали в небольшом ресторанчике, я решил, что пора сообщить отцу о предложении деда. Хотя и в этот раз говорить на подобную тему при Росальбе не хотелось, выбор отсутствовал. Кто знает, когда родители навестят меня вновь?
При упоминании имени отца, лицо Эзерина на миг закаменело. Внимательно выслушав меня, он спросил:
— И что ты ему ответил?
— Ничего. Сказал, что мне необходимо подумать. Я не мог принять такое решения, не посоветовавшись с тобой.
— Спасибо за доверие, сын, — по губам Эзерина скользнула слабая улыбка. — А что ты сам обо всем этом думаешь?
— Мне кажется, поддержка рода не была бы лишней в дальнейшем, чем бы я ни занялся после школы. С другой стороны, семья дурно обошлась с тобой и с мамой. Не уверен, что мне хочется поддерживать отношения с теми, кто так поступил. В итоге я решил сделать так, как скажешь ты.
Родители вновь переглянулись. На их лицах отразилось изумление.
— Виктор, ты поражаешь меня своим здравомыслием, — проговорил Эзерин. — Ты словно старше и мудрее, чем есть на самом деле. Может ли это быть связанным…
— С чем? — жадно спросил я, когда он оборвал речь на полуслове.
— Неважно, — отец словно закрылся. — Как-нибудь после обсудим это. Сейчас же давай разберемся с более важным вопросом.