– В Крым он за деньгами поехал. – Кира плюхнула на пол перед входной дверью большую сумку. – Нашел жертву.
– Похоже на то.
Самбуров нацеливался на долгие споры о средстве передвижения, на котором они отправятся в Крым. Он не сомневался, в Крыму девушка не захочет оставаться без собственной машины. Но она вдруг легко согласилась поехать на его «Мерседесе».
Вергасова откровенно зевала, мокрые волосы, сколотые заколкой, торчали во все стороны, в покрасневших глазах плясали буквы и окна с макбука.
– Что? – она задрала к нему лицо с полуприкрытыми глазами. – Я работала. Все успела. Теперь свободна как птица, ну… – протянула она задумчиво. – Недели на две, даже три.
– Я понял, – хмыкнул Григорий, целуя ее. – Сейчас быстренько сообщим маньяку, что у него максимум три недели на все, и норм.
– Если поймаем раньше, я останусь купаться и загорать. А на свою работу уедешь на поезде, оставишь мне «Мерседес».
– Ну уж нет. Я тоже останусь купаться и загорать, – фыркнул Самбуров, поднимая крышку электрического чайника и проверяя, собирается ли закипать вода.
– Вот, видишь, здесь пишут градусы, – Кира ткнула в экранчик на ручке чайника. – Не трогай крышку.
Начав пить фильтр-кофе, для которого температура воды требовалась ниже кипящей, она купила новый чайник, который показывал температуру воды и включался с блютуза. Но Самбуров ориентировался по старинке, подглядывая за пузырьками, и все время открывал крышку.
– Меня тревожит твой чайник, – хмыкнул он, расправляя ножки фильтр-пакетов с кофе над термосами.
– Если бы ты знал, как он тревожит меня, – хихикнула Кира, удивленно разглядывая холодильник, – каждое утро я ищу на кухне следы его деятельности. И ноут не оставляю здесь, на столе. Мне кажется, агрессивная скайнет начинала примерно так же, чайник, микроволновка и мультиварка, а потом, войдя во вкус, захватила мир. Поэтому я не покупаю кухонный комбайн. И кажется, этот чайник съел всю еду из холодильника. Я вчера много купила, не могла же я все сожрать ночью.
– Чайники еду не едят. Пойдем, моя радость. Позавтракаем в Анапе. Как раз все откроется. – Самбуров завернул крышки термосов и, словно пушинку, подхватил ее сумку, в которую Кира спихнула все, что попало под руку, потому что продумывать, что взять лучше, у нее времени не нашлось.
– Не на себе везешь, – говорила она, отправляясь в путешествие на машине. Это не чемодан в руках тащить к самолету или поезду. В машине можно половину вещей вообще переложить в багажник.
На ходу Кира сменила полотенце на желтый сарафан, летний и радостный, расправила его юбку, одновременно надевая кроссовки и закрывая квартиру. Самбуров не раз слышал и лицезрел лично, что женщины умеют делать несколько дел одновременно. Но способности Киры Вергасовой иногда его пугали.
Как девушка ни устраивалась на переднем сиденье его машины, ни возилась, терзая маленькую подушку, ни прикрывала глаза, он знал, она не заснет.
Кира недовольно посопела, пробубнила что-то и открыла свой термос.
Из города они выбрались быстро, как и бывает поутру. Розовое солнце заливало густым цветом горизонт, грозно обещая поджарить все, что не скроется в тени в самое ближайшее время. Полыхающие краски цветов и еще свежая яркая зелень, не выжженная солнцем, рисовали завораживающую веселую картинку. Южный край совершенно не подходил для совершения преступлений. Как можно ненавидеть, пылать яростью, желать крови и смерти, когда вокруг все цветет и радует. Тем хуже. Преступники должны быть особенно свирепы, остервенело жестоки и психически нестабильны, если солнечный свет и ароматы цветов на них не действуют умиротворяюще.
За окном станицы сменяли друг друга. Краснодарский край, самый густонаселенный район страны. Только здесь один населенный пункт начинается там, где закончился предыдущий. Люди уже вовсю работали. Пыхтели трактора, дымили КамАЗы, даже «хомячки» встречались, хотя что они перевозили по весне?
– В этом преступлении есть что-то странное. – Кира отпила глоточек кофе. Она не сомневалась, это убийство, послужившее причиной их поездки, и у Григория не выходило из головы.