Но и на этот раз он не получил ответа.
— Ну хорошо же, зачем я все это говорю? У этого человека совсем нет сердца. Я просто делаю то, что делает он.
Сказав так, он отправился прочь. Когда он огляделся по сторонам, то, к своему удивлению, заметил пень, из которого торчала ветка. Его-то он и принял за указывающего человека.
— Ну да, вот поэтому-то люди и прозвали меня Глупцом![33] И они, конечно же, правы.
Сказав так, он ушел.
12 Танцующие утки и говорящий анус
Продолжая свой путь, он вдруг вышел к озеру, и там, на озере он увидел множество уток. Он тут же неслышно отбежал назад, так, чтобы утки не заметили его, и отыскал болотистое место. Там он насобирал много камыша и сделал большую вязанку, которую взвалил себе на спину и понес к озеру. Он шел вдоль самого берега, нарочито стремясь выставить свою ношу напоказ. Вскоре утки заметили его и сказали:
— Смотрите, вон идет Трикстер. Интересно, что это он делает? Давайте позовем его и спросим.
Они позвали его и спросили:
— Трикстер, что это ты несешь?
Так они кричали ему, но он ничего не ответил. И снова они позвали его. Но только после того, как они позвали его в четвертый раз, он ответил им и сказал:
— Не со мной ли вы говорите?
— Что ты несешь у себя на спине? — спросили утки.
— Мои младшие братья, вы сами не знаете, о чем спрашиваете. Что я несу? Конечно же, я несу песни[34], — ответил им Трикстер. — В моем животе множество плохих песен. Некоторые из них мой живот не может вместить, вот почему я несу их у себя на спине. Я не пел их уже давно. И сейчас во мне скопилось их очень много. На своем пути я не встретил людей, которые бы согласились станцевать для меня под мои песни, чтобы я мог спеть хотя бы некоторые из них. Вот почему я не пел их уже давно.
Тогда утки, поговорив друг с другом, сказали:
— Что если мы попросим его спеть? Мы бы могли станцевать, ведь так?
Тогда одна из уток крикнула:
— Что ж, пусть так и будет. Я очень люблю танцевать, к тому же прошло уже много времени с тех пор, как я танцевала в последний раз.
Итак, они сказали Трикстеру:
— Старший брат, мы согласны. Если ты споешь нам, мы станцуем. Нам все время очень хотелось танцевать, но мы не могли, потому что у нас не было песен.
Так говорили утки.
— Мои младшие братья, — ответил Трикстер, — вы хорошо сказали, хорошую речь, ваше желание должно быть исполнено. Однако сначала я хотел бы соорудить дом для танцев.
Они помогли ему в этом, и вскоре из травы был сделан дом для танцев. Затем они изготовили барабан. Когда и с этим было покончено, он пригласил их всех войти, и они так и сделали. Перед тем, как запеть, он сказал:
— Мои младшие братья. Вот как вы должны себя вести. Когда я пою и когда люди собираются танцевать для меня, танцоры сразу же должны закрыть глаза и больше не открывать их.
— Хорошо, — ответили утки.
Начав петь, он сказал:
— Помните, мои младшие братья, вы не должны открывать глаза. Если вы все же откроете глаза, они станут красными.
И вот, как только он начал петь, утки закрыли глаза и стали танцевать.
Через некоторое время стало слышно, как одна из уток громко захлопала крыльями и закричала: «Квак!» Это повторялось опять и опять. Иногда раздавались такие хрипы, что можно было подумать, будто кого-то хватают за горло. Каждый раз, когда какая-нибудь из уток кричала, Трикстер приказывал другим уткам танцевать все быстрее и быстрее. Наконец утка, которую звали Маленькой Красноглазкой, тайком приоткрыла глаза, она совсем чуть-чуть приоткрыла их. К своему удивлению, она увидела, как Трикстер сворачивает шеи остальным уткам! Когда он сворачивал шею очередной утке, он кусал ее. Именно когда он все это проделывал, и раздавался звук, похожий на хрип сдавливаемого горла. Так Трикстер убил столько уток, сколько смог схватить.
Маленькая Красноглазка громко закричала:
— Горе нам! Он убивает нас! Спасайтесь, кто может! — и быстро вылетела через отверстие в крыше. Все остальные тоже скопом полетели к отверстию. Они били Трикстера своими крыльями и царапали его лапками. А он шел среди них с закрытыми глазами и растопыривал руки, чтобы схватить их. Он схватил по одной в каждую руку и задушил. При этом его глаза оставались плотно закрытыми. Потом вдруг всем уткам как-то удалось улететь сквозь отверстие, кроме тех, что остались у него в руках.
Когда он взглянул на них, то с огорчением увидел, что обе утки, которых он держал в руках, были больны паршой. Ничуть не смутившись, он закричал:
33
Это означает, что он, наконец, начинает осознавать причину своих поступков. На стр. 18 и 21 животные называют его Трикстером. Теперь же он сам употребляет это имя по отношению к своим действиям.
34
Этот смешной ответ Трикстера может означать карикатуру либо на распространенную теорию виннебаго о том, что песни являются людям во сне, либо на представление, что люди держат их в себе и могут изрыгать их. Весь эпизод — явная пародия на праздничные танцы и пение.