— Слово «можно» с вопросительной интонацией можешь забыть, Роджерс, — Брок почесал шею вокруг ошейника. — Тебе по определению можно все.
— Я все равно буду спрашивать.
— Уймись, мистер я-сдохну-за-равноправие. Тебе было можно все еще задолго до того, как на мне волею всемилостивого Старка оказался ошейник.
Стив снова погладил темные шрамы у него на виске и проглотил вопросы о том, почему Брок молчал. Потому что выбора у него не было. Да и он не поверил бы тогда. Придушил предателя собственными руками, если бы смог.
Вместо ответа Стив коснулся губами шеи, потерся лицом о плечо, будто помечая, провел языком над ошейником. Брок вцепился ему в задницу и оплел ногами.
— Не томи. Трахаться хочу. Как же я хочу трахаться, кто бы знал. Там ничего не нужно готовить, просто вставь мне. Давай, Роджерс, будь человеком.
Стив не собирался уступать так легко. У него тоже давно никого не было, но это не означало, что из-за этого нужно было отказаться от половины удовольствия. Высвободившись, он сел на пятки.
— Дай мне хоть рассмотреть тебя. И я хочу видеть хвост. Я точно помню, он у тебя был.
— Это приказ, хозяин? — ехидно спросил Брок, даже не думая прикрыться под внимательным изучающим взглядом.
— Просьба, — Стив перевернул его на живот и погладил по пояснице. — Тут?
— Роджерс, хвост — слишком интимная часть тела. По сравнению с ним член — самое приличное место.
— Я от тебя ничего не прячу, — Стив надавил ему на копчик и скользнул ниже, погладил между ягодицами, чувствуя, что вот-вот сорвется.
— Ты там у меня кнопку отстрела хвоста ищешь, что ли? — хрипло спросил Брок, приподнимая бедра. — Вставь мне.
— Хвост…
— Да сам появится, еще надоест. Роджерс!
— Кто чей хозяин, интересно, — Стив вогнал в него два пальца, просто чтобы убедиться, что не причинит боли.
— Блядь, да ты, ты. Еби уже. Сука, что за человек?
Стив, хмыкнув, поцеловал его в поясницу и, вытащив пальцы, коснулся головкой тут же сжавшихся мышц и опомниться не успел, как оказался на спине, а Брок — сверху, спиной к нему.
— Кончишь раньше меня — придушу, — пообещал тот, а Стив заворожено смотрел на игру мышц на сильной спине и на то, как его член исчезает в потрясающе тесном, горячем нутре.
— Я хочу… лицо видеть, — прохрипел он, когда Брок взял какой-то совершенно безумный темп.
Тот со стоном развернулся к нему, обжег поцелуем. Стив подхватил его под ягодицы и принялся вбиваться снизу вверх.
— Или пусти, или прижми… крепче.
Стив подмял его под себя, вжимая в кровать, и сорвался. Он не боялся сделать больно или что-нибудь повредить: Брок лишь стонал и сжимал его до синяков, подзадоривая, распаляя, доводя до невменяемого состояния.
— Не могу, — простонал Стив, — господи, не могу больше…
— Только, блядь, попро…
Стив задвигался короткими, мелкими толчками, каждый из которых заставлял Брока сильнее сжимать его в себе, хрипло вскрикивать и материться, а потом и вовсе зарычать, выгнуться, обжигая семенем живот и грудь Стива, выдоить его до капли. Стив только и мог, что упасть сверху, не боясь раздавить, и попытаться отдышаться.
— Ты горячий, — с трудом произнес Стив, даже не думая двигаться. — Не в смысле темпераментный, хотя и это тоже, а в прямом смысле.
— У меня нормальная температура тела, как у человека, сдыхающего от горячки, — сорок два градуса по Цельсию. Когда бешусь — еще выше.
— Напомни мне тебя не злить, — хмыкнул Стив.
— У тебя не выйдет. Характер — говно. Что у тебя, что у меня.
Стив тяжело перевалился на бок и тут почувствовал щекотное прикосновение к ноге. На короткое мгновение ему показалось, что на кровать забралась мышь, но Брок, заметив, как он замер, фыркнул.
— Не дрейфь. Хотел интима? Получи.
Что-то пушистое скользнуло вверх по бедру и, мазнув по яйцам, пощекотало задницу.
Стив открыл рот, но потом посмотрел на иронично вздернувшего бровь Брока и рассмеялся.
— Покажи. Как ты это делаешь?
— Так же, как рукой.
Стив изловчился и поймал хвост за пушистую кисточку. Тот задергался у него в руке, извиваясь, будто принадлежал недовольному коту, но Стив хотел его рассмотреть.
— Не кусай меня, пожалуйста, — попросил он Брока. — Мне просто интересно.
— Я не животное, Роджерс, — отозвался тот, закуривая. — И когда я в следующий раз хлестну тебя им до кровавых полос, не обижайся. Сам напросился.
Хвост был великолепен — длинный, гибкий, обтянутый той же смуглой плотной кожей, как и остальной Брок, он заканчивался кисточкой таких же жестких волос, что и на голове.
— Зачем ты им дергаешь, тебе больно? — спросил Стив, пригладив кисточку. Хвост обернулся вокруг его предплечья, как змея и погладил нежную кожу внутренней стороны бицепса.
Стив дернулся от щекотки.
— Чего ты дергаешься? — с издевкой спросил Брок. — Тебе что, больно?
Стив рассмеялся, погладил хвост около кисточки, прощупывая позвонки, и вдруг прижался к нему губами.
Брок замер, не донеся сигарету до губ, и уставился на него так, будто видел впервые.
— Что ты делаешь? — хрипло спросил он.
— Нельзя? — тут же спросил Стив, насторожившись.
Брок, не отводя взгляда, медленно затянулся, но хвост не отобрал.
— Проблема не в том, можно или нет, — после небольшой паузы выговорил он, будто подбирая слова. — А в разнице, скажем так, культурных особенностей людей и демонов.
— Я делаю что-то неприличное? — Стив вспушил кисточку хвоста и снова коснулся губами теплой кожи.
— Это ну, я даже не знаю… как отсосать мне на разборе миссии при подчиненных, Роджерс.
— Но мы одни.
— Просто у людей нет хвостов. Поэтому ты не понимаешь. Но, может, это и хорошо. Скажу только, что за прикосновение без спроса к чужому хвосту можно запросто лишиться головы.
— Это не чужой хвост, — Стив осторожно высвободил руку и погладил предмет разговора по всей длине. — Он твой. А ты мой. Значит, в некотором роде, это наш хвост. И он мне нравится. Если ты не против, конечно.
— И что ты собираешься делать с хм… нашим хвостом?
— Для начала просто посмотрю. По-моему, он чувствительный.
— По-моему, тоже. Так что, если не готов продолжать, лучше не трогай.
— Еще разок, и пойдем разорять холодильник.
— Тешу себя надеждой, что там есть, что разорять.
— Есть. На пару дней хватит даже нам.
Самым чувствительным оказался корень хвоста, Брок едва в спине не выламывался, когда Стив обхватывал его рукой, как член, и вылизывал.
— Роджерс… Да чтоб тебя…
Хвост метался из стороны в сторону, хлестал по бедрам и ягодицам, не больно, но ощутимо, и это возбуждало до потери связной мысли.
— Давай же… трахни меня… Роджерс, мать твою…
— Под хвост? — спросил Стив и сам удивился тому, как это прозвучало.
— Хоть в ухо, блядь.
Стив ухватил его за основание и потянул ближе и со стоном толкнулся внутрь, продолжая поглаживать хвост. Тот закрутился сначала вокруг руки, а потом обернулся вокруг талии, заставляя двигаться.
Это было форменным сумасшествием. Брок почти выл в подушку, жадно подаваясь навстречу, дергал Стива на себя, извивался всем телом так, что трещали простыни. Из слов Стив мог разобрать только «блядь», «да» и «еще».
Стива будто оглушило всем этим, он будто выпал в какой-то совершенно дикий режим, в котором видел только любовника, чувствовал его всем существом, острее, ярче, чем себя и свое удовольствие.
Оргазм накатил, как океанская волна в шторм, закрутил, перемешивая их двоих, связывая разделенным, невыносимым удовольствием, и вынес на тихий берег — обессиленных, неспособных даже пошевелиться.
— Отпусти, — хрипло попросил Брок, и Стив понял, что продолжает поглаживать его хвост, отчего тот слабо подергивается, как у спящего кота. — После третьего забега я вырублюсь на сутки. Так что прекрати.