— Благодарю, крея.
— Они слышали Вас. И приняли Вашу клятву. — Я не услышала шаги хранителя душ. — Рей Гор просил Вас пройти к нему. Появились проблемы с кольцом.
И снова дела затянули водоворотом. Спали по очереди по несколько часов. Наконец, фон стабилизировали. На четвертый день. Я смогла расслабиться. Чего-то все это время меня беспокоило, и я только сейчас осознала, что не слышу своих любимых. Сначала нестабильный фон давал общий шум. Теперь тишина. Абсолютная тишина там, где обычно были их голоса.
Глава 23
Может, отсыпаются? Но чтобы все и сразу. Начав анализировать, поняла, что эта тишина гнетет меня уже не первый день. Нет. Они не могли погибнуть. Только не они. Я должна их найти, живых или мертвых. Найти. Сама. Успеть обнять, спасти или проститься. Одна идти не смогу. Нужен хоть кто-то, кто отвлечет от мрачных мыслей, поможет не свихнуться от отчаяния и потерять надежду.
— Крея Ллиррия, Вы меня не помните? — смутно знакомый голос вывел меня из оцепенения.
— Нет, кажется.
— Суд в Храме. Вы тогда так нам помогли.
— Крион?
— Да, госпожа. Узнали, значит.
— Узнала. Как жена? Детишки? Ты какими судьбами здесь?
— Все у меня хорошо. Беду пережили. Теперь еще лучше будет. А сюда меня староста наш послал. Раненые у нас тяжелые есть. Лекарь наш слабоват, молод еще. Говорит, что жить будут, если кто посильнее за них возьмется. Везти нельзя, не довезут, говорит. Вот меня и послали. Еже ли бы не они, вся деревня бы погибла. Спасти их надо, госпожа крея. Мы им жизнью обязаны.
— Жди здесь никуда не уходи. Я сейчас. — К прямым переходам по Храму я получила допуск давно. Поэтому сразу направилась к Никосу. — Рей Никос, в соседней деревне есть тяжелораненые. Местный лекарь послал за подмогой. Считает нетранспортабельными.
— Пойду сам. Тут в моей помощи особой нужды нет. Мои сами справятся. Ведите к посланнику. Уточним, кто за подмогой послал.
Через минуту вышли обратно, Крион не успел поменять позу.
— Крион, как зовут вашего лекаря?
— Артуро, господин.
— Знаю его, толковый малый. И уж если он просит подмогу, то дело серьезное. Иду сам. Все, что надо у меня с собой, — показал небольшой саквояж в руке. С виду маленький, а по сути вагон добра вмещает. И от дамской сумочки кардинально отличается тем, что все сразу найти и достать можно, стоит только подумать, что нужно.
— Рей Никос, я с Вами. Провожу короткой дорогой, у меня допуск есть. Если что срочное, амулеты связи уже работают. Найдут, кому понадоблюсь. Мне нужно. Трикветр… Связи нет. С ними что-то случилось. Все равно ни о чем больше думать не могу.
— Да я и не возражаю. Только не опасно?
— В пределах кольца уже нет. Идемте. Сюда. — Дверь вывела сразу за пределы Храма. Лошадка Криона стояла тут же и флегматично жевала сено. — А вот и транспорт.
К дому старосты подъехали спустя полчаса. Крион торопил коняку, не обращая внимание на ухабы и свежие рытвины, на ходу рассказывая, как на деревню падал с неба огненный камень. Как сотворили щит проезжавшие мимо маги. Как камень от удара раскололся и разлетелся по округе, вспарывая землю. Как лопнул, словно мыльный пузырь щит. Как осколками прошило тела этих самых магов. Как лекарь бегал от одного лежащего к другому, как разрядил все накопители, потому что иначе началась бы лихорадка от магического истощения. Как перевязывали раны. Как переносили раненых в ближайшую избу. А я ехала и думала, что мои любимые, быть может, лежат вот так же где-то и помочь им, может, и рядом никого и не кому. Потому что не могли они вот так умереть. Потому что должны жить, потому что я их люблю. Потому что я не чувствую их смерть. Спрыгнула с телеги и, пока Никос беседовал с местным лекарем, прошла в избу. На крайней лежанке, весь замотанный окровавленными тряпками, лежал мой Робер. Мой любимый. Мой герой. Живой. Живой. Живой. Больше ни о чем думать не могла. Вот стояла, как изваяние, и твердила, как мантру — живой.