— Nakwii, — поправил он, сердито посмотрев на Наки. — Его тошнит.
Апачи пожал плечами.
— Ликер белого человека. Я ему не давал.
Торн опустился на одно колено и посмотрел в спокойные глаза индейца. Наки было около тридцати, но выглядел он гораздо старше Торна, которому было тридцать два.
— Я тебя уже насмешил. Теперь давай говорить по-английски.
— Если хочешь. Но после английского у меня остается неприятный вкус во рту, — сухо ответил Наки почти без акцента и на отличном английском. Он изучил его, скрываясь у священников, когда вместе с другими индейцами из племени чирикахуа его отправили во Флориду после захвата Джеронимо. — У тебя небольшая практика, ты мало говоришь на языке апачей.
— У меня нет времени заниматься этим. Мне надо найти воду. Много воды.
— И все? — Наки махнул рукой. — В нескольких милях есть река, — подсказал он. Торн взглянул на индейца.
— Мне нужна вода именно здесь для моего скота, — сказал он. — Я не могу передвинуть реку.
Наки пожал плечами.
— Перегони скот.
— Не своди меня с ума, — раздраженно сказал Торн, — а то я тебя застрелю.
— А кто тогда будет читать тебе Геродота на греческом языке? — последовал саркастический ответ.
— Не говоря уже о том, кто будет проводником для твоего друга археолога, когда он ищет место для раскопок. Без меня МакКолум провалился бы в какую-нибудь шахту, и мы никогда бы его не увидели.
Торн воздел руки к небу.
— Ну, хорошо, я признаю, что ты чудо образования. Как насчет того, чтобы найти воду?
Наки заговорщицки наклонился к Торну, его длинные волосы упали на красивое бронзовое лицо.
— Ранчо Блэквотер Спрингс.
Апачи вскочил на ноги и пошел прочь. Торн был в бешенстве. Когда его друг становился таким по-восточному загадочным, Торн был уверен, что китайцы не имели к этому никакого отношения.
Глава 7
Наки вскочил в седло с неподражаемой грацией и подъехал к Торну, который продолжал стоять, пристально глядя на индейца.
Не надо смотреть на меня так сердито, — Наки был невозмутим.
— Мы, апачи, написали книгу о том, как важно сохранять спокойствие. Когда я найду воду, я вернусь. Если я не найду ее, то пришлю тебе письмо, а сам сброшусь с утеса.
— У апачей нет чувства юмора, — напомнил Торн. — Об этом говорят все книги, которые я читал о них.
— Ты читал не те книги. Спроси своего друга археолога МакКолума. Он прожил среди нас целый месяц. Мы дали ему очень интересную информацию о нашем народе, — Наки усмехнулся.
— Крейг МакКолум не археолог, он антрополог который преподает археологию. И будущие историки проклянут тебя, если ты ввел его в заблуждение, касающееся вашей культуры.
— По крайней мере, он был настолько учтив, что выучил наш язык, как и ты. Большинство белых слишком высокомерны, чтобы у них возникло такое желание.
— Это чертовски трудный язык.
— Итак, антрополог, — Наки произнес это слово подчеркнуто, — считает, что у нас есть чувство юмора. Он вел записи на языке апачей и даже составил историю жизни стариков, которых интервьюировал. Однако, белый человек, наш язык все-таки проще, чем ваш, — возразил Наки. — До встречи через несколько дней, — он развернул лошадь и рысью поехал прочь.
Тиза замахал ему рукой. Наки остановился, сообщил старику, куда он едет, но отказался от его компании. Иногда ему хотелось побыть в одиночестве — сейчас был именно такой момент.
Была суббота, и на железнодорожной станции, расположенной на Рейлроуд Авеню в Дугласе, было полно народу.
Трилби слегка пританцовывала на платформе, ее голубое льняное платье кружилось вокруг ее ног. Она светилась от радости и выглядела юной и привлекательной. Мери Лэнг улыбалась, глядя на ее нетерпение.
— Боже мой, можешь ты постоять спокойно? — пробормотал Тедди раздраженно. — Ты протрешь на платформе дырку.
— Я не могу дождаться. А что, если он не приедет? — ныла Трилби. — Я не вынесу, если поезд придет без него.
— Он телеграфировал, что приезжает, Джулия, Бен и Сисси тоже должны быть с ним. Мы великолепно проведем время, дочка, — усмехнулся Джек.
— Приятно будет увидеть знакомые лица.
— Для Трилби особенно важно одно лицо, — Мери ласково улыбнулась.
— О, Ричард, забери меня отсюда, — пропел Тедди тоненьким голоском, прикладывая театрально руку ко лбу.
— Прекрати, — Трилби стукнула его по спине зонтиком.
Брат показал ей язык.
— Ричард и Трилби! Ричард и Трилби! О! О!
— Прекратите, молодой человек, — сделал замечание Джек. — Довольно шалостей на сегодня.
Тедди потер шишку, которую получил накануне, и посмотрел на отца.
— Ты ужасно ко мне относишься, папа.
— Напомни мне об этом снова, когда будешь покупать в магазине мятные палочки.
Глаза у Тедди загорелись.
— А как насчет мороженого?
— Не сегодня. Наши гости устанут с дороги и захотят поехать прямо на ранчо. Но в следующий раз, когда мы приедем в город, я обещаю тебе мороженое. Договорились?
— Да, сэр.
Трилби едва слышала их шутливую перепалку. Ее взгляд был обращен вдаль, где, отчаянно пыхтя, к станции приближался поезд, густой дым поднимался за ним и развевался по ветру.
— Разносит огонь по всей дороге, чертова машина, — проворчал рядом с ними местный старожил.
— Ненавижу поезда, ненавижу цивилизацию. Когда я приехал сюда в пятьдесят втором году, здесь не было даже дороги. Не говоря уже о городе. Здесь жили только апачи и мексиканцы. Тогда здесь было лучше, хотя не было всех этих чайных комнат, гостиных, где продают мороженое.
— На прошлой неделе в городе закрыли единственный салон из двадцати, где ему давали спиртное в кредит, — прошептал Джек на ухо Мери и усмехнулся. — С тех пор он не может выпить.
Мери чуть не засмеялась. Она посмотрела на их небольшую машину, где больше трех человек чувствовали себя, как сардины в банке. Вместе с Ричардом приезжали Бен, Сисси и Джулия, да их самих было четверо. Никакая машина не смогла бы их вместить, поэтому они наняли в местном гараже автомобиль с шофером. Это была идея Трилби, и она заплатила собственные деньги, которые заработала на продаже яиц и масла. Мери было грустно, что теперь даже небольшие расходы были им не по карману. Она никак не могла забыть, насколько более обеспеченными они были до приезда сюда.
Прибывший поезд отвлек Мери от грустных мыслей. Он, пыхтя, остановился возле платформы, встречающие бросились к нему. Густые клубы дыма окутали их. Некоторые даже закашлялись. Пассажиры начали спускаться по ступенькам на платформу.
— Посмотрите! — воскликнула Трилби, когда высокий светловолосый мужчина с саквояжем осторожно сошел с поезда. — Это Ричард!
Ричард Бейтс услышал ее слова и посмотрел на нее. Это был высокий блондин с небольшими усиками и бледным лицом, одетый в элегантный серый костюм и подходящего цвета котелок. Как только он увидел Трилби, на его красивом лице появилась улыбка.
— Трилби!
Ей хотелось броситься в его объятия, но его сдержанность остановила ее. Он не спеша пошел ей навстречу, взял ее руку и тепло поцеловал, сдержанно выражая свою радость и симпатию. Он смотрел и на других членов семьи еще до того, как они подошли.
— Как мило с вашей стороны было пригласить нас, — сказал Ричард. — Мы мечтали об этом визите. Сисси, ну давай же, — раздраженно позвал он через плечо. — Она сведет меня с ума. Она и двух шагов не может сделать, чтобы не споткнуться и не упасть. Вот что значит провести всю жизнь, уткнувшись носом в книгу!
Сисси, его сестра, была лучшей подругой Трилби.
— Ты не должен злиться, Ричард, — упрекнула она. — Сисси очень умная.
— Это настоящее горе. Ты еще не знаешь! — он оглянулся и улыбнулся совсем по-другому яркой блондинке, выходящей из вагона.
— А вот мой лучший друг. Иди сюда, Джулия, познакомься с семьей Лэнгов. Это моя кузина Джулия Морекс из Нового Орлеана. Конечно, вы помните мою сестру Сисси, она как раз сходит со ступенек. И мой брат Бен. Бен, где же ты?