— Какую корпорацию? — в один голос спросили девушки.
Ого, а на корпорацию у них реакция сработала.
— «Пушки-Пирдушки», — не томя интриги быстро ответил я.
— «Пушки-Пирдушки»? — переспросила Елена, нахмурив брови. — Ты что, издеваешься?
— Нет, — покачал я головой. — Это серьёзная компания. Она производит оружие.
— Оружие? — удивилась Элизабет. — И зачем тебе оружие?
— Чтобы уничтожить ЛЛОС, — спокойно сказал я.
Девушки переглянулись, в их глазах читалось недоумение.
— Ты же не серьёзно? — спросила Елена.
— Ещё как серьёзно, — улыбнулся я, вставая из-за стола. — Ну что, поехали завоёвывать мир?
Глава 21
Три дня спустя.
Пятое здание на улице Фалькон. Главный офис корпорации «Пушки-Пирдушки».
Тишину офиса разорвал резкий звонок телефона.
Запах вчерашнего кофе и дешевых сигарет, казалось, сгустился в воздухе, наполняя его горечью и безнадёжностью. Максим вздрогнул, и стилус в его руке оставил на чертеже в воздухе жирную синюю кляксу. Но в этот раз в раздражающем телефонном звонке он слышал что-то новое, не просто надоедливый сигнал, а скорее мелодию, способную вырвать их из этого болота.
Их офис был создан по принципу опенспейс-зоны, поэтому каждый в помещении слышал звонок. Он заметил, как взгляды коллег устремились к столу секретарши. В их глазах, потухших и усталых, тоже зажглись искры. «Может быть…» — мелькнула мысль у каждого.
Секретарша, рыжеволосая девушка с веснушками на носу и зелёными глазами, взяла трубку и прикрыла её ладонью. Её тонкие брови нахмурились, а на лбу пролегла морщинка. Она медленно обвела всех взглядом, словно пытаясь что-то сказать, но не решаясь.
— Это «Стальные мышцы». Звонят по поводу грави-пушки, — наконец произнесла она.
По офису прокатилась волна облегчения. Военная корпорация «Стальные мышцы» будучи защитником человечества от монстров была крупнейшим заказчиком оружия в стране.
Напряженные плечи коллег расслабились, на лицах расцвели улыбки. В душе Максима тоже зародилась надежда. «Неужели…» — подумал он, но тут же отмахнулся от этой мысли. Не стоит раскатывать губу раньше времени. Слишком часто надежда обманывала его.
Секретарша продолжала разговор. Она то кивала, то хмурилась, то кусала губы. Её голос звучал вежливо и ровно, но в нём чувствовалось напряжение.
Что же говорил заказчик? Максим всматривался в её лицо, пытаясь уловить хоть какой-то намёк, но женское лицо для него было непроницаемым. Или этот он просто слишком неопытен.
В свои двадцать он считался одаренным талантом технологической мысли, за что и был собственно назначен в столь юном возрасте главным инженером корпорации «Пушки-Пирдушки». И видимо из-за этой увлеченности чертежами и технологиями, он совсем не умел читать эмоции людей.
Вскоре долгий разговор закончился, и секретарша повернулась к коллегам.
— Нет, — произнесла она, — они отказались заключать контракт. Сказали, что… что наша грави-пушка… некачественная.
Тишина. Лишь шум вентилятора и тихий скрип стула за соседним столом. В небольшом отдалении в ряду рабочих мест напротив — Ольга, руководитель отдела продаж, опустила голову на руки. Её плечи слегка подрагивали.
Плачет? Максим почувствовал, как в его груди растёт тяжесть.
— Если так пойдёт и дальше, — раздался голос за спиной, — то нам опять снизят зарплату.
Коллега был прав. Последний год дела у компании шли все хуже и хуже. Дочерние фирмы ЛЛОС буквально заполонили рынок оружия своими разработками, и «Пушки-Пирдушки» не могли противопоставить им хоть что-нибудь значимое. Надежда была на его последнюю разработку — грави-пушки, но из-за жадности начальства продукт пришлось выпускать на рынок сырым. Можно сказать на этапе бета-версии.
Премии уже давно перестали выплачивать, а в прошлом месяце всему персоналу из-за отсутствия прибыли вообще срезали все выплаты на двадцать процентов.
— А я только пообещал жене, что отвезу ее на море в отпуск, — отозвался другой коллега.
— И как тогда жить?
День зарплаты. Сегодня. И сегодня же такие хреновые новости от заказчика. Максим встал и подошёл к Ольге.
— Оль, ты как? — спросил он, стараясь говорить бодро.
Она подняла голову. Её глаза были красными от слёз, а тушь размазалась по щекам, оставляя чёрные дорожки.
— Максим… я… я не знаю, что делать, — прошептала она. — У меня… у меня совсем нет денег. Мне… мне даже не на что купить еду.