Мы прибежали к карьеру и сбросили свои рюкзаки на ближайшую кучу щебня. В нашем маленьком мире абсолютно ничего не изменилось с момента предыдущего посещения. Все также кричали птицы в лесу и сверкало серебристо-голубое озерцо на дне котлована. Некоторое время мы стояли на краю воронки, смотря на открывавшийся внизу водоем, как зачарованные. Затем Эвелин вздохнула и отошла чуть в сторону.
- Я хочу пописать, - произнесла она.
Я послушно отвернулся и стал ждать, одновременно пытаясь понять, откуда взялась вода на дне воронки. Скорее всего, здесь рядом с поверхностью проходил водоносный пласт (я слышал, что подобные пласты часто встречаются в песчаных почвах), и в процессе разработки экскаваторы вскрыли его. Возможно, именно затопление дна котлована послужило причиной прекращения эксплуатации карьера много лет назад.
- Эй, кладоискатель, - внезапно услышал я голос, - хочешь посмотреть, как я писаю?
Я замер в замешательстве, а затем задал глупый вопрос:
- Зачем?
- Ну, может тебе это интересно, как будущему медику. Ты же говорил, что вероятно станешь врачом, если не получится с палеонтологией. Впрочем, скажу честно, это мне очень хочется, чтобы ты посмотрел. Я сама не знаю, почему, просто хочется. Это все-равно, что разделить какой-то самый тайный секрет.
Я медленно повернулся. Эвелин стояла в нескольких шагах от меня со спущенными ниже колен джинсами. Мой взгляд запечатлел негустые темные волосики на ее лобке и маленькую прокладку-ежедневку, приклеенную к внутренней стороне розовых трусиков. Затем она присела, одной рукой придерживая джинсы и трусики, а другой опираясь сзади на щебень, и я увидел, как под ней зажурчала струйка. Закончив свое дело, Эвелин встала, достала из кармана одноразовую салфетку и вытерла ей между ног.
Я стоял будто в каком-то оцепенении, чувствуя невероятное возбуждение и не в состоянии вымолвить ни слова. Впрочем, что-то говорить от меня и не требовалось.
Моя подруга ловко зашвырнула салфетку в сторону, натянула обратно трусики и джинсы, после чего, как ни в чем не бывало, улыбнулась мне.
- Ну что, кладоискатель, пойдем в лес за ветками для шалаша.
Срезать ветки оказалось несколько труднее, чем я себе представлял. Ближе к стволу они были достаточно толстые, так что мне пришлось изрядно помучаться, прежде чем мы заготовили нужное количество и оттащили их к карьеру. Процесс связывания ельника тоже вышел весьма трудоемким, но в конце концов нашему взору предстало некое подобие шалаша, совсем небольшого, но достаточного, чтобы втиснуться в него вдвоем. Сквозь еловую хвою просвечивало синее небо, и я подумал, что от дождя созданная нами конструкция вряд ли защитит. С другой стороны, судя по погоде, осадков в ближайшее время не предвиделось.
Забравшись внутрь, мы достали из рюкзаков наше пропитание и с аппетитом пообедали. Сэндвичи Эвелин оказались очень вкусными, обильно намазанные маслом, на которое были положены ломти сыра и ветчины. Поскольку места не хватало, нам пришлось практически прижаться друг к другу, что придавало нашей трапезе особую пикантность. Мы сидели совершенно одни в этом маленьком мире, принадлежащем только нам, в мире, где можно делиться самыми сокровенными тайнами, играть в странные игры и признаваться в любви.
- Ты можешь потрогать меня, где хочешь, - произнесла Эвелин почти шепотом.
- Можно, я потрогаю твою грудь? - спросил я.
- Да, конечно, - она развернулась лицом ко мне и, улыбаясь, ждала моих дальнейших действий.
Я положил ладони своих рук на ее еще не до конца сформировавшиеся груди и легонько погладил их, почувствовав отвердевшие соски под зеленой блузкой. Затем убрал руки.
- Ты тоже можешь потрогать меня, где хочешь, - сказал я.
- Правда? - обрадовалась Эвелин, и через мгновение я почувствовал ее руку на своей промежности. Сквозь ткань джинсов она осторожно ощупала пальчиками мой член, после чего вдруг встала и вылезла из шалаша.
- Конец обеденного перерыва, - услышал я ее голос, - давай теперь займемся поисками твоего трилобита.
Следующие пару часов мы перерывали кучи щебня в поисках окаменелостей. Чтобы было удобнее разгребать камни, Эвелин нашла большую палку толщиной, наверное, с ее руку и ножом заострила с одной стороны. К сожалению, и в этот раз трилобит нам не попался.
- Давай перед возвращением сходим в избушку и покурим, - предложила моя спутница, когда мы закончили разбор последней из запланированных на сегодня гор щебня, - заодно еще раз посмотрим фотографии.
Мы бросили рюкзаки в шалаше, там же оставили «палку-копалку», после чего направились в сторожку. Эвелин достала жестяную коробочку, вытащила из пачки сигарету, зажгла ее и, сделав несколько затяжек, передала мне. Памятуя о вчерашнем опыте курения, я очень аккуратно набрал немного дыма в рот и только потом вдохнул его небольшую часть. Получилось значительно лучше, чем накануне. Я практически не закашлялся, хотя голова чуть-чуть закружилась. Тем временем моя подруга выудила сложенную страничку, развернула ее и уставилась в фотографии. Секунд через десять она забрала у меня тлеющую «Мальборо», передав взамен листочек. Пока Эвелин затягивалась, я еще раз посмотрел на картинки, чувствуя прилив возбуждения.
- Давай представим, что это мы с тобой, - сказала моя спутница.
- Нет, - я отрицательно покрутил головой, - эти люди значительно старше нас.
- А ты закрой глаза.
Я подчинился, и в следующую секунду почувствовал губы Эвелин на своих губах, а также ее язык, проникающий в мой приоткрытый рот. Это продолжалось несколько секунд. Затем она отстранилась и спросила:
- Тебе понравилось, кладоискатель?
Я кивнул.
- Да, просто я раньше никогда ни с кем так не целовался. А ты?
- Я в прошлом году поцеловалась так с одной девочкой, моей подружкой. Нам было интересно, и мы решили попробовать.
Эвелин махнула рукой.
- Наверное, не надо было это делать. После того случая мы как бы раздружились, она стала избегать меня, и мы практически перестали общаться.
- Почему? - спросил я.
- Видимо, она посчитала это чем-то противоестественным.
- А ты тоже считаешь это чем-то противоестественным?
Эвелин пожала плечами.
- Это был просто эксперимент, - сказала она.
На следующий день ударила настоящая летняя жара. Несмотря на утро, солнце уже палило с синих безоблачных небес, и я пожалел, что не одел на голову какую-нибудь бейсболку. Когда мы добрались до карьера, по нашим лицам стекали струйки пота, а одежда, придавленная рюкзаками, противно липла к спинам. Забравшись в шалаш, мы некоторое время посидели там, отдыхая после изнурительного путешествия.
- Надо пойти покурить, - предложила Эвелин.
Мы отправились в сторожку и взяли из коробочки еще одну сигарету. На этот раз моя спутница не стала доставать страничку с фотографиями. Прикурив, она положила пачку и спички в жестянку, после чего поставила ее на место.
Я хотел сесть на скамейку, но Эвелин вышла из избушки.
- Не хочу там долго оставаться, - призналась она.
Мы обошли вокруг воронки, передавая друг другу сигарету, а затем спустились вниз к озерцу. Копаться в щебне совершенно не хотелось. Хотелось стоять на берегу расстилающейся перед нами идеально ровной водной глади, иногда нарушая ее покой брошенными камешками, и смотреть в прозрачные синие глубины, взявшись за руки. Кажется, даже птицы притихли, оставив наш маленький мирок в непривычной волшебной тишине.
- Эй, кладоискатель, - сказала моя подруга, - как ты смотришь на то, чтобы искупаться?
- Я не взял с собой плавки.
- Я тоже не взяла купальник, но нам это все не нужно. Мы можем искупаться голыми. Здесь никого нет. Нас никто не увидит.
С этими словами она стянула с себя блузку и принялась расстегивать джинсы. Заметив мою нерешительность, Эвелин усмехнулась.
- Ну же, кладоискатель, не стесняйся.