Контракт был составлен и подписан с похвальной скоростью, Хан согласился на требуемое в таком деле сканирование радужки, чтобы подтвердить свою личность. Надеюсь, они не лучше других и просто зададут общий системный поиск. Если местные жрецы прикажут провести более тщательный и более дорогостоящий поиск, чтобы выяснить, кому именно принадлежат отпечатки, то узнают много любопытного. Викк Драйго, Дженос Иданиан, Таллус Брин, Джанил Андрус и Кейл д’Тана — все имели одну и ту же сетчатку. Поскольку, в сущности, были одним и тем же человеком.
Перед побегом с «Удачи Торговца» Хан предусмотрительно оставил небольшую сумму кредитов и полный набор идентификационных карт в двух банковских ячейках на Кореллии: вдруг понадобится заметать следы. Отправляя ребят на промысел, капитан Шрайк снабжал их документами, а Хан копил их и по мере необходимости обновлял.
Империю такими подделками, конечно же, не обманешь, перед экзаменами в академию придется нехило раскошелиться на новое удостоверение, причем высшего качества, чтобы никто ничего не заподозрил.
Когда с формальностями было покончено, Тероенза вызвал младшего жреца, или, как их здесь называли, сакредота, и распорядился сводить нового работника на экскурсию по комплексу. Ему выдали форму с эмблемой илизианской колонии: огромный широко распахнутый глаз и рот.
Натягивая комбинезон и ботинки, Хан сообразил, что успел обильно вспотеть. Жара и влажность... Чудный климат. Но за деньги, которые платили жрецы, годик можно и потерпеть. Он основательно потренируется в пилотировании, у него будет доступ к тренажерам, а значит, вступительные экзамены в академию пройдут легче.
И накопятся деньги на достойную взятку, которая обеспечит прием документов и встречу с экзаменаторами. Можно, конечно, и честным путем, но тогда на все про все уйдет больше месяца.
Сакредот поведал, что его зовут Вератиль, и повел Хана по коридору мимо просторного амфитеатра и помещения с регистрационной стойкой.
— Наш странноприимный центр, — пояснил жрец, выводя кореллианина на улицу.
Едва вдохнув, Хан немедленно облился горячим потом.
Душная влажная жара била по лицу не хуже кастета.
Воздух был перенасыщен ароматами: в тяжелую смесь тропических цветов и гниющей зелени вплетался один и тот же назойливый запах. Хан не смог его распознать, хотя определенно уже где-то встречал, и не один раз.
Хан постоял на невысоком пандусе, разглядывая ослепительно-яркое голубовато-серое небо. Раньше ему не доводилось видеть настолько крупного красно-оранжевого солнца; должно быть, планета располагалась к своей звезде ближе, чем Кореллия — к Корелу. Судя по теням, день давно перевалил за середину. Юный пилот посмотрел на наручный хронометр.
— Сколько здесь длятся сутки?
— Десять стандартных часов, господин.
Тогда пора прекратить удивляться здешней погоде. На планете жарко и влажно, и вращается она как волчок...
Хан осмотрелся. Пермакритовое покрытие внезапно обрывалось, уступая местной почве. Лужи свидетельствовали о недавнем дожде. Бурая грязь резко контрастировала с буйной сине-зеленой растительностью. С ветвей и лиан свисали гирляндами огромные цветы джунглей — алые, темно-фиолетовые, едко-желтые.
— Здесь у нас колония номер один, — пояснил сакредот. — Но мы обустроили еще две: пару лет назад мы основали вторую, а прошлой зимой — третью колонию. Но она еще маленькая. Вторая находится в ста пятидесяти километрах к северу отсюда, а третья — примерно в семидесяти к югу.
— А сколько лет первой колонии? — полюбопытствовал кореллианин, чтобы поддержать беседу.
— Почти пять.
Напротив странноприимного центра раскинулось летное поле, где одиноко скучал небольшой грузовичок, косо висящий на репульсорной подушке. «Мечта», наверное... Хан только сейчас сообразил, что никогда не видел корабля снаружи.
«Илизианская Мечта» оказалась не очень большой, но широкой каплеобразной телегой. Выпуклость на брюхе, где когда-то была орудийная башня, намекала, что этот кораблик далеко не всегда вел скучную жизнь автомеханического извозчика. Вторая полусфера, побольше, вздувалась на месте трюма. Несмотря ни на что, «Илизианская Мечта» отличалась своеобразным изяществом и была достаточно невелика, чтобы считаться проворной. Наверняка кореллианской постройки.
К грузовику тем временем подкатили тяжеловесные роботы-докеры и принялись трудиться над покореженными репульсорами. И корабль, и докеры, и все вокруг было заляпано рыжей грязью — несомненный результат эффектной посадки.
Хан ткнул пальцем в покрытые снегом вершины, поднимающиеся над высокими деревьями к северо-востоку от колонии: