Это слово как будто послужило спичкой для пороха страхов Билли. Она мгновенно перестала владеть собой.
– Жениться? Нет, вы не можете всерьез хотеть жениться. – Она то краснела, то белела. – Подумайте только, как сильно будет докучать вам жена!
– Докучать? Но я же люблю ее.
– Но вы только подумайте, она же захочет завести в доме подушки, ковры и занавески, а вы их терпеть не можете, она будет постоянно болтать и смеяться, когда вы захотите тишины, и она будет таскать вас по театрам и вечерам и… везде. В самом деле, Сирил, я уверена, что вам скоро разонравится любая жена! – Билли прервалась только потому, что у нее закончился воздух.
Сирил угрюмо рассмеялся.
– Вы нарисовали не слишком привлекательную картину, Билли, но я все же не боюсь. Я не думаю, что эта конкретная жена будет делать то, что вы сказали, и раздражать меня.
– Откуда же вам знать! – возразила девушка. – Между нами говоря, у вас так мало опыта в отношении женщин, что вы можете и ошибиться. Нужно очень, очень тщательно все обдумать, прежде чем решаться.
– Я очень тщательно все обдумал, Билли. Я знаю, что во всем мире для меня есть лишь одна женщина.
Билли встала. В ее взгляде смешались ужас и боль. Она начала что-то говорить быстро и неразборчиво. Потом она думала, что же сказала бы, если бы тетя Ханна не вошла в комнату и не объявила, что Бертрам ждет в передней и собирается везти ее кататься на санях, если она хочет.
– Конечно, она поедет, – быстро ответил Сирил за нее.
– Я в любом случае собирался уходить, – тихо сказал он Билли. – Нельзя сказать, чтобы вы меня сильно воодушевили, скорее наоборот. Но однажды, когда-нибудь, я все-таки попытаюсь узнать правду.
Билли сердечно встретила Бертрама. Как она радовалась его веселью и добродушию! Стоял мороз, и мир покрылся белоснежным сверкающим одеялом. Все вокруг было так красиво и так мирно!
Неудивительно, что откровенная радость Билли ввела Бертрама в заблуждение. От ее близости кровь Бертрама забурлила, а взгляд стал глубоким и нежным. Но из всех страстных слов, которые сами рвались из его губ, Билли не услышала ни одного, пока они не попрощались. Потом Бертрам вдруг решился и тоскливо спросил:
– Билли, как по-вашему, у меня есть хоть небольшой шанс против моего соперника – музыки?
Лицо Билли затуманилось. Она тихо покачала головой.
– Бертрам, пожалуйста, не надо. Мы провели вместе такой отличный час, не мучайте меня. Иначе я никуда больше с вами не пойду.
– Конечно, пойдете, – храбро улыбнулся Бертрам, – и ничто в этом мире не будет вас мучить и тревожить, если я только способен буду с этим справиться.
Глава XXXIII
Уильям встревожен
Билли удалось покататься на санках из-за запоздалой метели, удивившей всех в конце марта. После этого март, как будто устыдившись своего неуместного поведения, натянул самую сладкую улыбку и был таков, как ягненок из басни. С приходом апреля, когда в деревьях закипела жизнь, Билли стала тревожиться. В первую же удобную минуту она запланировала свое давно чаемое «копание в грязи».
К ее удивлению, Бертрам бросился ей помогать. Он, очевидно, знал, где и как нужно копать, и вообще многое понимал в садоводстве (эти знания были приобретены только что, но Билли об этом не было известно). Он с ученым видом рассуждал об однолетниках и многолетниках и, не раздумывая, составил список цветущих кустов и других растений, которые «будут цвести друг за другом все лето». Все эти громкие слова и фразы он почерпнул из новейших каталогов для флористов, но Билли этого не заметила. Она просто дивилась его почти безграничной мудрости.
– Я боюсь, нам лучше было бы начать прошлой осенью, – озабоченно сказал он однажды. – Но мы многое можем сделать и теперь. Посадим несколько быстрорастущих цветов только на этот сезон, пока не придет пора чего-нибудь долговременного.
Они работали вместе, изучали книги, чертили схемы, заказывали саженцы и семена, склонившись над яркими разноцветными каталогами. Потом настала пора заняться непосредственно работами в саду, и хотя большую часть тяжелой работы делали крепкие мужчины, для ловких пальцев Билли и Бертрама все равно осталось достаточно дел. И если иногда в процессе высеивания семян и укоренения черенков прикосновение тонких пальцев вызывало дрожь загорелых пальцев, Бертрам и вида не подавал. Он очень следил за тем, чтобы оставаться радостным и умелым помощником – и на этом все.
Билли немного тревожилась из-за того, что она проводила с Бертрамом так много времени. Она боялась повторения тех слов, которые услышала после катания на санях. Девушка говорила себе, что у нее нет никакого права мучить Бертрама, причинять ему боль, находясь рядом с ним, но в следующий миг она уже спрашивала себя, мучает ли она его на самом деле? Тогда она смотрела на его сосредоточенное лицо, видела радостную улыбку и отвечала себе «нет». Через некоторое время ее страхи несколько ослабли.