У Дейры комок подступил к горлу, она чуть не плакала.
Рой тихо продолжал говорить:
— Когда нам сообщили, что ты пропала во время военных действий на Альине, мать очень переживала. Ты знаешь мать, она умеет держать себя в руках, но тут даже она не выдержала. Мысль о том, что она пережила собственную дочь, свалила ее. А когда ты вернулась, мы поверили, что на свете бывают чудеса. Конечно, мы были уже не те, нас подкосили переживания, но главное, что мы были живы... Затем появился Дэвид, мы начали с тобой работать вместе, все выглядело как в сказке.
— Только выглядело, отец, на самом деле сказки не было. — Дейра оперлась локтями о колени, руками обхватив лицо. — Там, на Альине, я видела людей, для которых голод и отсутствие самого необходимого — обычное дело. Я видела истощенных детей и умирающих стариков... Во мне все перевернулось... Я восхищаюсь тобой, отец, ты сохранил десятки жизней и спас сотни людей. Ты даже не представляешь, как я восхищаюсь тобой. — Она откинулась на спинку кресла и развела руки в стороны. — И все это, весь этот комфорт тоже создал ты. Без него я бы, наверное, не стала тем, кто я есть. И вот сейчас я чувствую себя здесь неуютно, я не могу купаться в роскоши и в то же время знать, что есть в мире другие люди, которым недоступны даже элементарные условия для жизни. Я не могу примириться с этой мыслью, я должна что-то делать, должна... Рой ласково улыбнулся:
— Как же мне не понять тебя. Не знаю, помнишь ли ты, но я встретился с твоей матерью, когда вернулся из Конфедерации Капеллана. Я работал там военным врачом и видел многое из того, о чем ты мне сейчас рассказываешь. Я старался делать все, что было в моих силах, я помогал как мог. Мне не доводилось бывать в мире Цюрих, но по твоим рассказам я хорошо представляю себе тамошние условия. И я согласен с тобой, что забыть это трудно. — Он поднял руку, удерживая дочь от комментариев. — И ты и я, мы хорошо представляем себе жизнь вдали от дома. Твоя мать никогда не выезжала за пределы Оделла, но неразумно обвинять ее в этом. Да, она не видела ничего того, чего мы с тобой насмотрелись. Но она хорошая женщина, прекрасная, и ее страх вторично потерять свою единственную дочь вполне объясним.
— Я знаю, но на Цюрихе нет военных действий, — возразила Дейра.
— Это совсем рядом с Конфедерацией Капеллана, а границы Лиги Свободных Миров могут стать мишенью для агрессоров в любой момент. В программах новостей постоянно говорят о проляоистски настроенных партизанах. Они воюют с правительством, но жертвами террористов часто становятся невинные люди.
— Но я врач, не военнослужащая, я собираюсь работать на фонд Тристар, а он всегда придерживался нейтралитета. Я буду лечить всех, а это значит, что моя помощь понадобится и тем и другим. — Она улыбнулась. — Все будет хорошо, уверяю тебя.
— А что будет с Дэвидом? — Мэрилин Лир неслышно вошла в комнату и стала рядом с мужем. — О нем ты подумала?
— Мэрилин, дорогая, присядь, и не нужно больше об этом. Конечно, она думала о Дэвиде.
Мэрилин Лир упорно стояла перед дочерью, и Дейра приготовилась к страстному монологу. И он не заставил себя ждать.
— Ну, рассказывай, — наступала Мэрилин, — какую жизнь ты уготовила ему на твоем Цюрихе? Ты уже взрослый человек и, судя по всему, видала многое и научилась преодолевать худшее. Но он! Он родился здесь, он привык к этой жизни! Что будет, если вы очутитесь в глухом, заброшенном поселке, где нет ни водопровода, ни канализации... Ты думаешь об этом или нет?
— Он привыкнет, мы уже говорили с ним, и он понимает, куда мы отправляемся.
— Да ты вообще понимаешь, что говоришь? Он ребенок, ему только три года. Очнись, Дейра, он живет в мире фантазий. Для него все то, что ты затеяла, всего лишь большое приключение, игра, в которую он будет играть очень охотно, но только два-три месяца. Потом она ему наскучит, и что ты будешь делать тогда? — Прямо, не сгибаясь, Мэрилин села на кушетку и, ткнув в дочь пальцем, продолжала бичевать ее: — Что ты скажешь ему, когда он захочет обратно, домой, к нам?
— Он всему научится. Хватит! — Глаза Дейры грозно сверкнули. — Дэвид едет со мной!
— Нет! — крикнула Мэрилин, она явно обозлилась. — Он останется здесь!
— Нет, нет и нет!
— Почему же нет, дорогуша? — В голосе Мэрилин послышались нотки любопытства и издевательства. — Эту дурацкую поездку задумала ты, правильно? Вот ты туда и отправляйся, скатертью дорога! А Дэвид тут ни при чем, он не должен страдать только потому, что его мать рехнулась. Уматывай! А Дэвид останется с нами!
— Вы не имеете права разъединять нас, это только кланы так делают! С меня достаточно нравоучительных бесед, он едет со мной! — Жестокость в голосе Дейры поразила ее мать.
Восторженный детский крик, казалось, прозвенел на весь дом, и в комнату влетел Дэвид Рой Лир. В правой руке малыш держал модель самолета. Самолет он собрал сам из конструктора, подаренного ему на Рождество.
— Мам, посмотри, что у меня есть. — Он подбежал к Дейре. Вся злость улетучилась мгновенно, присутствие Дэвида подействовало на всех размягчающе. Дейра подхватила сына под руки и посадила к себе на колени.
— Это ты сам собрал самолет? — спросила она, как бы сомневаясь в его способностях.
— Да, — сразу ответил малыш. — Только А Чен помогла немножко.
Дейра подняла глаза и увидела в дверях старую амаху.
— Извините, — запыхавшись, сказала она, — за ним просто не угонишься.
— Не переживай, А Чен, все в порядке. — Дейра посмотрела на старую няню и уже не в первый раз заметила, что у нее и у Дэвида есть общие черты — разрез глаз и цвет кожи. Поэтому А Чен больше походила на бабушку Дэвида, чем женщина, которая сидела напротив Дейры.
— Спасибо, А Чен, если будет нужно, я позову тебя. — Дейра выпроводила служанку из комнаты.
— А почему бабушка плачет? — спросил Дэвид. Он заерзал на коленях у Дейры, затем сполз на пол и подбежал к Мэрилин Лир. Он положил перед ней свой игрушечный самолетик: — Мама говорит, что до нас ты только самолетом сможешь долететь. Вот тебе мой самолет, и теперь ты сможешь прилетать к нам, когда захочешь.
Губы Мэрилин задрожали, слезы струились по ее щекам, она крепко прижала к себе внука. Дейра отвернулась, чтобы скрыть накатывающие слезы.
— Отец, но ты ведь понимаешь, почему я не могу оставить Дэвида?
Рой погладил плечо жены:
— Только отчасти, Дейра. Ты понимаешь, куда ты направляешься, ты видела кланы вблизи, знаешь, что представляет собой их программа генетического выведения детей и воспитания их без родителей. Кто получается в результате таких программ, ты тоже знаешь. Поэтому, если ты нуждаешься в моих советах, я тебе скажу так. Я люблю Дэвида, как отец любит своего ребенка. Но почему ты спрашиваешь только меня?
У Дэвида есть настоящий отец, спроси его, что он думает о твоей поездке.
Кай? При упоминании этого имени сердце Дейры охватило внезапным холодом. У нее всегда было впечатление, что она знает двух Каев Аллард-Ляо. Первый, мужественный и смелый, помогал ей выжить на Альине. Он не задумываясь бился за нее и вызволял из самых тяжелых ситуаций. Этот Кай был умным, хитрым и напористым. Он ставил невероятные цели и добивался их. Он взаимодействовал со своими врагами, чтобы отвоевать планету у тех, кто всех их предал. Это был герой, лишенный гордыни и высокомерия, но не было в нем ни капли того, что делает героя привлекательным, располагающим к себе.
Только когда они расставались — «точнее, когда я прогнала его от себя», — она поняла, что это за человек. В нем был весь мир, он впитал в себя все лучшие черты своей нации. У него было сердце великого человека и верного, беззаветного друга. Он умел находить общий язык с самыми непримиримыми врагами и внушать им уважение к себе. Он умел внимательно прислушиваться к мнению других, учиться у врагов и всегда был готов нести ответственность за свои решения и поступки. И все эти качества делали его достойным величия.
Дейра испугалась, она поняла значительность личности Кая и не стала удерживать его возле себя. «Он должен покинуть захолустную Альину и стать для Виктора Дэвиона такой же опорой, таким же советником, каким его отец был для Хэнса Дэвиона, — думала Дейра, — он сумеет укротить импульсивного Виктора. Вместе с ним он сможет привнести в нестабильность и сумбур отношений между мирами Федеративного Содружества уверенность и искренность, установить между ними режим доверия. В этом случае Федеративное Содружество станет более могущественным, чем до войны с кланами, и тогда... начнутся новые войны» — так думала Дейра. А видеть и знать, что ее любимый человек стоит у истоков всесокрушающей войны, Дейра не могла.