Выбрать главу

Оми Курита, дочь Теодора Куриты, никогда не унаследует трон Синдиката Драконов, но ее влияние на брата Хосиро не оставляло сомнений, что в будущем она существенным образом могла бы определять теневую политику. Брак с ней возродил бы былой альянс между Лигой Свободных Миров и Синдикатом Драконов, обеспечивая мощь, необходимую для отражения любой агрессии со стороны Федеративного Содружества.

— И потом, — тихо прошептала Софина, — есть еще Катрин Штайнер.

Томас вздрогнул, услыхав это имя. Катрин, которую ранее он считал столь же легкомысленной, как и свою дочь Изиду, позднее продемонстрировала свои способности, управившись с кризисом на Скаи. Именно ее усилия предотвратили чуть не начавшуюся там гражданскую войну. Виктор Дэвион явно доверял ей, вручая под начало сестры л иранскую половину нации. А кому же, как не брату, знать способности герцогини Катрин?

Женитьба на ней означала безопасность двух третей границ государства и возможность разрыва необязательного союза с Сун-Цу Ляо и Конфедерацией Капеллана. Приданое Катрин будет состоять, скорее всего, из всех тех планет, что отошли к Федеративному Содружеству в результате четвертой войны за Наследие. Торговые возможности, особенно обмен интеллектуальной собственностью и результатами научных исследований с Федеративным Содружеством будут означать возрождение Лиги Свободных Миров и усиление ее позиций среди других народов Внутренней Сферы.

Томас вновь погладил жену по волосам.

— Во Внутренней Сфере очень много женщин. Но сейчас я хочу думать об одной.

— Но есть и другие, о которых ты обязан думать, поскольку они зависят от тебя.

— Всем им я сейчас говорю: «Нет». Пока. Сейчас я скорблю.

— Но ты все же подумаешь?

— Я не хочу тебе возражать, Софина.

— Тогда обними меня, Томас.

Он прижал ее к себе, а женщина нажала на плунжер, который держала в правой руке. С легким жужжанием выключатели открыли краны, изменяя смесь, вливающуюся в руку. Сначала в ее кровь устремилось успокаивающее вещество из желтого мешочка, погружая ее постепенно в дрему. Через пять минут повернулся второй кран, и в вену устремилась изумрудная жидкость. Этот нейротоксин медленно остановил ее измученные работой легкие и сердце.

Томас держал в своих объятиях обмякшее тело жены до тех пор, пока не ощутил, что дух покинул его. Слезы текли из его глаз на лицо Софины, и всхлипывания сотрясали тело Томаса, как недавно кашель сотрясал ее грудь. Наконец он выпустил ее из объятий и опустил на подушку. Распрямив руки жены, он снял с лица умершей кислородную маску и вытащил иглу из вены. Затем, отступив назад, позволил дымчатым занавесям сомкнуться между ними.

Вытирая слезы, Томас Марик в последний раз обратился к жене:

— Я не забуду твоих мудрых слов, но не последую им. Наш сын еще жив, и ты жива в нем. И пусть он послужит нации мудростью, полученной от тебя.

Даош, Цюрих, Пограничная область Сарна

Федеративное Содружество

Стук в дверь удивил Ноубла Тэйера. В гости он никого не ждал, а домовладелец Кен Фокс на уикенд удалился в свой коттедж на берегу озера в тропическом лесу. Слегка приоткрыв дверь, Ноубл вгляделся в щелку и увидел хорошенькую молодую женщину в мешковатой рабочей рубашке, старых джинсах и старых парусиновых тапочках.

— Могу вам чем-то помочь, мисс?

— Надеюсь, да. Я Кэти Ханни. Я работала с доктором Лир, и она попросила забрать кое-какие вещи из подвала.

— А я Ноубл Тэйер. Мистер Фокс что-то такое упоминал об этом.

— Дейра все ему разъяснила посланием через Ком-Стар. Я думаю, у вас есть ключ от замка.

— Есть. Прошу вас, войдите, пока я его найду, — сказал Ноубл, отходя в сторону и пропуская женщину внутрь. — Я так понял, что ваша приятельница уехала чуть ли не внезапно?

— Можно сказать так. Около года назад Тормано Ляо выманил ее на Солярис, где она и Кай Аллард Ляо решили пожениться.

Ноубл улыбнулся, натягивая серый свитер с логограммой Академии военной подготовки Стивенсона.

— Прямо-таки история о Золушке, не находите?

— Самое странное, что она ни с кем из нас не говорила о нем, но оказалось, что он отец ее ребенка.

— Дэвида?

Кэти кивнула, но тут же ее голубые глаза подозрительно сощурились.

— А вы откуда знаете?