— Или так, — с сомнением проговорил Ландо. — Но трудно представить себе аварию, после которой корабль не подлежал бы ремонту, а команда уцелела. Но, мы можем шепнуть пару слов на Корусканте. Пусть лихие ребята из разведки гадают, что это может означать.
— Если только они не слишком заняты политическими разборками, — сказал Люк. Потому что если советник Фей'лиа сотоварищи все еще добивается, чтобы ему передали руководство военной разведкой… Скайуокер отбросил эти мысли. Пустое беспокойство ни к чему хорошему не приведет. — Так что теперь? — спросил он. — Дадим Шныру час, а потом передадим эти коды взлома слуисси?
— О да, мы дадим Шныру его час, — задумчиво поговорил Ландо, хмуро глядя в спины удаляющихся воров. — Но вот что касается кодов, тут мне пришла в голову другая мысль. Если Шныр использовал их, чтобы отослать рабочих прочь из этого сектора, то что нам мешает применить их, чтобы слегка повысить приоритет починки твоей птички в рейтинге очередности задач?
— А… — только и смог сказать Люк.
Мягко говоря, это не совсем законно, и честному и благовоспитанному джедаю так поступать не следует. Но, с учетом сложившихся обстоятельств и учитывая все, что можно только учесть, это нарушение правил было оправдано. Хотя бы в отношении собственной совести.
— Когда начнем?
— Прямо сейчас, — бросил Ландо, и Скайуокер не мог не отметить нотку облегчения в его голосе. Очевидно, Калриссиан всерьез опасался, что Люк, как честный джедай, бросится в обсуждение этической несообразности предложения. — Если повезет, ты сможешь вылететь еще до того, как я вручу эти коды слуисси. Пойдем, поищем терминал.
3
— Ваш запрос принят, «Тысячелетний сокол», посадка разрешена, — раздался из динамиков голос начальника диспетчерской службы Императорского дворца. — Вам освободили коридор к восьмому участку. Советник Органа Соло вас встретит.
— Спасибо, диспетчер, — Хэн Соло направил «Тысячелетний сокол» на малой тяге вниз, с отвращением разглядывая темные тучи, которые реяли над целым районом и злобно угнетали сознание, пробуждая предчувствие грядущих роковых кровавых боев за правое дело.
Хэн никогда не считал себя суеверным, но эти враждебные тучи определенно не прибавляли энтузиазма при посадке и вообще портили настроение. Кстати, о дурном настроении. Он потянулся и щелкнул тумблером интеркома.
— Приготовься к посадке, — окликнул он пассажира. — Мы уже на подходе.
— Спасибо, капитан Соло, — чопорно отозвался Ц-ЗПО.
Кажется, механический голос прозвучал даже суше, чем обычно. Должно быть, дроид все еще лелеял уязвленное самолюбие. Или то, что у дроидов заменяет это самое самолюбие, чем бы оно там у них ни было.
Хэн выключил интерком, морщась от досады на самого себя. Он никогда не питал особой любви к дроидам. Ему приходилось время от времени иметь с ними дело, но он старался, чтобы это случалось не особенно часто и только в случае крайней на то необходимости. Честно говоря, Ц-ЗПО был не самым худшим из его знакомых дроидов, но, если уж на то пошло, ни с кем из них ему не приходилось проводить наедине целых шесть дней в гиперпространстве .
Он старался. Честно, очень старался, хотя бы потому, что Ц-ЗПО нравился Лейе, и если бы они научились уживаться, она была бы довольна. В первый день после вылета со Слуис Ван он позволил Ц-ЗПО разместиться прямо в рубке, мужественно терпел его чопорное механическое бормотание и даже пытался поддерживать некое подобие нормальной беседы. На второй день в плане беседы он иссяк и предоставил Ц-ЗПО возможность болтать за двоих, а сам занялся профилактикой и ремонтом, в первую очередь — там, где проходы были настолько узкими, что двоим было бы не развернуться. Ц-ЗПО воспринял это неудобство с типичным энтузиазмом дроида и продолжал щебетать, оставаясь у наружного, ведущего в очередной лаз, люка.
К середине третьего дня Хэн проклял все на свете и категорически запретил дроиду приближаться к себе. Он прекрасно понимал, как будет недовольна Лейя, узнав об этом. Но если бы он, поддавшись искушению, превратил дроида в комплект запасных фильтров для воды, ей это понравилось бы еще меньше.
«Сокол» прорвался сквозь слой облаков. Внизу во всем своем великолепии показался Императорский дворец. Хэн заложил аккуратный вираж, удостоверился сам, что восьмая площадка свободна, и пошел на посадку.
Должно быть, Лейя ждала прямо под навесом, укрывавшим подход к площадке, потому что, когда Хэн опустил трап «Сокола», жена уже была возле корабля.
— Хэн, — сдавленным от волнения голосом выговорила она. — Благодарение Силе, ты вернулся.
— Привет, солнышко, — он бережно обнял ее, стараясь не слишком прижимать к себе мягкую округлость ее живота, которая за время его отсутствия стала еще больше. И почувствовал, как напряглись под его руками ее плечи и спина. — Я тоже очень рад тебя видеть.
На мгновение она вцепилась в него, прильнула, потом мягко высвободилась из объятий.
— Пойдем, нам пора.
Чубакка ждал их в переходе, со взведенным самострелом на плече.
— Привет, Чуй, — кивнул ему Хэн и получил порцию взрыкиваний в качестве ответного приветствия. — Спасибо, что позаботился о Лейе.
Вуки в ответ пророкотал что-то загадочно-уклончивое. Хэн удивленно посмотрел на него, но решил, что сейчас не время вытряхивать подробности их пребывания на Кашиийке.
— Ну, что я пропустил? — вместо этого обратился он к Лейе.
— Не слишком много, — ответила она, ведя их за собой по наклонному коридору в недра Дворца. — После первого шквала обвинений, Фей'лиа, похоже, решил дать страстям немного улечься. Он уговорил Совет позволить ему взять на себя часть обязанностей Акбара по внутренней безопасности. Но в этом качестве он ведет себя скорее как чистильщик, чем как администратор. Кроме того, он повсюду прозрачно намекает, что лучшей кандидатуры на должность главнокомандующего нам не найти и он готов взвалить это бремя на свои мохнатые плечи, но никаких конкретных шагов в этом направлении пока не предпринял.
— Не хочет паники, — предположил Хэн. — Обвинение в измене Акбара или кого-то вроде Акбара — это и так достаточно большой кусок, Совету и народу его нелегко переварить, требуется время. Если бы он еще и пересолил этот кусок, они могли бы подавиться.
— Судя по твоим словам, ты голоден, — отметила Лейя. — Да, в отношении Фей'лиа у меня такое же ощущение. Значит, у нас, по крайней мере, есть передышка, чтобы обдумать и попытаться распутать эти банковские дела.
— Ну, а что мы имеем? — спросил Хэн. — Все, что вы мне сказали, это что обычная банковская проверка выявила на счету Акбара нехилую сумму…
— Оказалось, что это была не обычная плановая проверка, — сказала Лейя. — В то утро, когда был атакован Слуис Ван, кто-то взломал сеть Центрального банка Корусканта. Досталось нескольким крупным счетам. Дознаватели провели тщательную проверку всех счетов, которые обслуживал банк, и обнаружили, что в то же самое утро на счет Акбара была переведена огромная сумма со счета одного из банков Паланхи. Ты знаешь, что такое Паланхи?
— Паланхи всякий знает, — хмыкнул Хэн. — Маленькая планетка на большом перекрестке, помешанная на собственной значимости.
— И свято верящая, что если им удастся сохранить нейтралитет в войне, они смогут получать прибыли от обеих противоборствующих сторон, — добавила Лейя. — Так вот, их центральный банк заявил, что эти деньги пришли не с Паланхи, их просто перевели через их банковскую систему. Наши люди до сих пор не смогли отследить, откуда именно.
Хэн хмыкнул.
— Держу пари, у Фей'лиа есть своя версия.
— И не у него одного, — вздохнула Лейя. — Многоуважаемый советник всего лишь в нужное время и в нужном месте первым сказал об этом вслух.
— И заработал пару лишних баллов, — проворчал Хэн. — Ладно, так где они держат Акбара? В старом секторе для пленных?
Лейя отрицательно качнула головой.
— Нет, для него это носит название домашнего ареста. Как ты понимаешь, Фей'лиа на большем не настаивал, он в этом вопросе проявил удивительный гуманизм и, как выразился сам Акбар, не стал до конца сливать воду из аквариума.