— Что случилось? — В глазах женщины затеплилось сочувствие, но на всякий случай она отступила на шаг. Пес зарычал и натянул поводок, стремясь подобраться к незнакомке поближе.
— Меня хотят убить!
Хозяйка пса встревожено огляделась по сторонам:
— Кто? Здесь никого нет.
Девушка обернулась через плечо:
— Они уже близко!
Окинув быстрым взглядом пса и его хозяйку, девушка поняла, что они ее преследователям не помеха. Во всяком случае, здесь, в безлюдном месте, на склоне горы. Женщина и собака их не остановят, только сами окажутся в опасности.
— Вызовите полицию. Пожалуйста! Вызовите полицию! — крикнула она, срываясь с места. Каждый шаг давался ей с трудом: измученный организм требовал отдыха.
Пес рванулся было за ней и один раз гавкнул. Хозяйка натянула поводок.
— А в чем дело?
— Прошу вас, — сказала девушка, переходя с бега на быстрый шаг и с трудом двигаясь по направлению к Столовой горе. — Вызовите полицию, и все!
Пройдя шагов семьдесят, она оглянулась. Ошеломленная владелица пса стояла на прежнем месте, точно пораженная громом.
Бенни Гриссел спустил воду. Вчера он ничего такого не планировал, все произошло само собой. Он не напрашивался… Господи! Почему он чувствует себя таким виноватым? В конце концов, он всего лишь мужчина.
Но он состоит в законном браке.
Если, конечно, их с Анной отношения можно назвать браком. Можно, только в другом смысле… Они не спят в одной постели, не едят за одним столом, живут врозь. Нельзя же так, что Анне — все, а ему — ничего! Чего она ожидала, когда выставила его? Он платит за дом и за съемную квартиру, почти полгода не пьет… Неужели она считала, что он будет все это время хранить обет безбрачия?
Он дал слово не пить и пока держится. Целых сто пятьдесят шесть дней. Больше пяти месяцев упорно борется с зеленым змием. День за днем, час за часом — до самого последнего времени!
Только бы Анна не узнала про вчерашнее! По крайней мере, сейчас. Меньше чем за месяц до того, как истекает срок его ссылки, наказания за пьянство. Если Анна каким-то образом узнает, ему конец. Борьба с собой и невыносимые мучения псу под хвост.
Гриссел вздохнул и подошел к зеркальному шкафчику. Надо почистить зубы. Он посмотрелся в зеркало. Седина на висках, гусиные лапки в уголках глаз, нос картошкой. С такого красавца только картины писать. Маслом.
Гриссел открыл шкафчик, достал с полки пасту и щетку.
И что она в нем нашла, эта Белла? Вчера в какой-то миг ему показалось: она отдалась ему, потому что ей стало его жаль. Но она не на шутку завела его, и он так благодарен ей за ее тихий голос, за пышный бюст, за чувственные губы… Господи, какие у нее губы! На них-то он и запал, с них-то все и началось. Нет, все началось с Лизе Бекман… Какая разница, все равно Анна не поверит!
Господи…
Бенни Гриссел почистил зубы — быстро, но тщательно. Потом встал под душ и пустил мощную струю воды. Скорее смыть с себя запах греха!
Покойница оказалась не бездомной. У Гриссела екнуло сердце, когда он перескочил через остроконечную ограду и увидел лежащее на дорожке тело. Судя по одежде (кроссовки, шорты цвета хаки, оранжевый топик) и очертаниям фигуры, жертва совсем молодая девушка. Она напомнила Грисселу дочь.
По обе стороны узкой бетонированной дорожки росли высокие пальмы. Гриссел увидел большой желтый щит с предостерегающей надписью: «Проезд ограничен. Только для личных автомашин. За последствия не отвечаем». Справа от щита стояла небольшая серая церковь, а за ним, на той же дорожке, распростерлось тело.
Инспектор Гриссел огляделся по сторонам. Какое чудесное утро! Яркое, солнечное, почти безветренное, только легкий бриз с моря. В такое чудесное утро особенно обидно умирать.
Рядом с жертвой стояли Вуси, два неразлучных эксперта-криминалиста по прозвищу Толстый и Тонкий, полицейский фотограф и еще три человека в форме ЮАПС — Южно-Африканской полицейской службы. Сзади, за оградой, на тротуаре толпились сотрудники муниципальной полиции. Какая у них форма! Белые рубашки, щеголеватые мундиры, черные эполеты… Муниципалы очень высокого мнения о себе. Но сейчас они, как и обступившие их зеваки, налегли на ограду и молча глазели на неподвижную фигуру.
— Доброе утро, Бенни, — как всегда, негромко поздоровался Вуси Ндабени.
Хотя Вуси был примерно одного роста с Грисселом, он казался ниже. Худощавый, опрятный, всегда безупречно одетый. Белоснежная рубашка, галстук, наглаженные стрелки на брюках — порезаться можно, начищенные до блеска туфли. Курчавые черные волосы коротко подстрижены, виски подбриты. Ухоженная козлиная бородка. Впечатление несколько портили лишь резиновые хирургические перчатки. Гриссел познакомился с Вуси в прошлый четверг. Ему, Грисселу, в течение года поручили быть «наставником» инспектора Ндабени и еще пяти молодых сотрудников ЮАПС. Именно так напыщенно выразился комиссар Джон Африка, начальник уголовного розыска Западной Капской провинции. Правда, позже, когда Гриссел и Африка остались один на один, комиссар заговорил совсем по-другому: