Персиковая роща уютно шелестела кронами и манила спелыми плодами, которых было настолько много, что даже вода в небольшом озере казалась оранжево-розовой. Присмотревшись, я понял, что такой эффект создавало вовсе не обилие фруктов, а небольшие шарики, которые, подобно крупному жемчугу, ровным слоем устилали дно. Их матовые переливы завораживали и вызывали в душе необъяснимое влечение. Я настолько засмотрелся на эти шарики, что даже не сразу заметил — в саду мы не одним. Деликатное покашливание Верховной Матери вывело меня из своеобразного транса и привлекло мое внимание к нескольким эльфийками, которые стояли на коленях в тени деревьев и молились.
— Купель Света — священное место для нашего народа, — пояснила Гардения, обводя взглядом персиковую рощу. — Здесь наши сестры открывают для себя истину и могут пообщаться с Древними Богами, — сложив ладони перед грудью, женщина прикрыла глаза и покорно склонила голову, проявляя уважение к Всевышним. Серьезно? Может, тоже попробовать? Вдруг расскажут, за что мне это дрянное наказание с неведомой болезнью? — Озеро, наполненное Небесными Искрами, стало началом нашей религии и истоком небесных эльфов. Здесь, на протяжение многих столетий, таится наша суть, наша непоколебимая вера и наше искреннее смирение, — Верховная Мать глубоко вдохнула и медленно выдохнула, словно наслаждалась сладковатым ароматом фруктов. История местных ушастых меня совершенно не заботила, но прерывать правительницу было как-то неловко, а потому слушал я молча и не особо внимательно. Однако Гардения, будто уловив мой настрой, решила все-таки перейти непосредственно к цели нашего визита в это, несомненно прекрасное, место. Открыв глаза, она посмотрела на эльфиек, которые будто и не заметили нашего появления. — Сестра Роза, подойди ко мне.
Одна из девушек, тихо обронив еще пару фраз и учтиво поклонившись, видимо заканчивая молитву, поднялась на ноги и подошла к нам. Она выглядела утонченной и легкой, как солнечный лучик. А ее черно-белое одеяние монахини, пожалуй, было самым скромным нарядом, который мне довелось видеть на этом острове. Ну, может, за исключением глубокого разреза, который открывал пикантный вид на стройные ноги, обтянутые черными чулками с кружевной отделкой. М-да, вот эта деталь, как-то совсем не вязалась с невинным обликом эльфы. Вот совсем ни разу… С трудом отведя взгляд от соблазнительного вида, я постарался сосредоточиться на том, что говорила Верховная Мать.
Женщина особо не церемонилась. Вкратце описала, что требуется от сестры, и что ее ожидает за сей поступок. Убедила девушку в том, что все это на благо их народа и даже выдала бедняжке свое благословение. Наверное, я бы на месте эльфийки был бы глубоко опечален таким раскладом, но она достойно приняла весть о своем временном, по словам правительницы, изгнание из Поднебесного Города. Девушка выглядела настолько спокойной, будто ей предложили сбегать в соседнюю булочную, а не покинуть родной дом. Кремень девка! Я ее даже слегка зауважал…
— И пусть это трудное испытание не пугает тебя, дитя, — закончила свою высокопарную речь Гардения, мягко опуская ладонь на плечо эльфы. — Я верю, что однажды, когда твое предназначение будет исполнено, ты вернешься в Поднебесный Город с гордо поднятой головой. И Боги будут благосклонны к тебе, милая, — женщина сдержано улыбнулась и сделала приглашающий жест, предлагая Розе достать для меня Искру из озера.
— Да Матушка, — покорно проговорила девушка, принимая свою судьбу. У меня сложилось стойкое впечатление, что если бы Верховная Мать приказала ей сигануть в бездонную пропасть, то реакция была бы такой же — беспрекословное подчинение и абсолютное смирение. Жесть!
Не взглянув на меня даже мельком, эльфийка неторопливо прошла к озеру. Заткнув подол длинного платья за тонкий пояс, она разулась и аккуратно вошла в воду. Хрустально-чистая поверхность пошла рябью и матово засветилась. В тот момент, меня не покидало ощущения, что прямо на моих глазах творится некое священное таинство, которое не дано увидеть простому смертному. Непередаваемое чувство, будто что-то распирало и щекотало меня изнутри. Затаив дыхание, я с замиранием сердца наблюдал за тем, как Роза склонилась, опуская руки в воду. Пара мгновений и одна из «жемчужин», словно сама по себе заплыла в ее ладони, сложенные лодочкой.