Меня буквально трясло от безуспешных попыток восстановить события того дня. Мне казалось, что я забыл нечто очень важное, и это буквально выкручивало меня изнутри. А может, дело было вовсе не в том, что я забыл, а в том, что тогда я ничего не почувствовал? Алкоголь и распутство настолько затуманили мой разум, что представ перед могущественным Владыкой… Нет, перед родным отцом, в столь безобразном виде, я не испытал и капли стыда? Абсолютное безразличие ко всему…
Последняя мысль прозвучала в моей голове подобно смертному приговору, а наступившая за ней тишина, вогнала меня в состояние какой-то необъяснимой апатии. И я тонул в ней, чувствуя, как тело наполняется непривычной тяжестью, от которой становилось трудно дышать. Как же так вышло? Я так рьяно обвинял отца в несправедливости и жестокости. Так упорно открещивался от титула Наследника и Владыки в будущем, не желая становиться заложником собственного происхождения. Так яростно противился нашим устоям, что получив свободу, стал… никем? Вместо того, чтобы попытаться что-либо изменить и доказать отцу, что он был не прав и что мы сами вольны выстраивать свою судьбу, я скатился на самое дно, погрязнув в удовлетворении низменных потребностей? К этому я стремился? Этого хотел достичь? Нервный смешок вырвался сам собой. С трудом поднявшись на ноги, пошатнулся и запрокинул голову, а надо мной, в хаотичном порядке уже кружили зеркала. Они, то приближались, то отдалялись, и каждое из них отображало фрагмент моего прошлого. Звучащие из них голоса, перекликались, то врезаясь в мое сознание отдельными фразами, то сливаясь в единую какофонию, сводя меня с ума. Взгляд едва успевал цепляться за сменяющие друг друга эпизоды, каждый из которых впрыскивал в мою душу свою порцию яда горького отчаянья. Сколько продолжалась эта мука? Я потерял счет времени… Просто в какой-то момент, это стало настолько невыносимо, что я зажал уши ладонями, зажмурился и закричал, стараясь перекрыть все звучащие голоса разом. Я кричал и кричал, до тех пор, пока в легких не кончился воздух и горло не начало неприятно саднить, а затем упал на колени и замер, прислушиваясь к абсолютной тишине. Я настолько боялся вновь окунуться в это беспорядочное безумие, что даже дышал через раз и долгое время не решался открыть глаза.
Несколько минут ничего не происходило. Я старался успокоиться, взять себя в руки, но услышав уверенные шаги за спиной, которые эхом разносились по всему залу, сжался от нахлынувшего напряжения. Нет… Прошу… Я не выдержу еще одного столкновения с прошлым… Я подозревал, что позади уже зависло очередное зеркало, но внезапно зазвучавший голос, показался мне слишком реальным и необъяснимо знакомым.
— Жалкое ничтожество… — всего два слова и целый океан презрения и отвращения.
Вздрогнув, я медленно обернулся, не смело опуская руки и открывая глаза, чтобы в следующее мгновение шокировано шарахнуться. Буквально в паре метров от меня стоял… я? Высокий, поджарый, длинные черные волосы заплетены в тугую косу. Красный парадный кафтан, украшенный драгоценными камнями и расшитый золотой нитью, сидит точно по фигуре и добавляет облику какого-то особого величия. Это точно был я, и все же он чем-то разительно от меня отличался, не имея ничего общего ни со мной из прошлого, ни со мной настоящим. В алых глазах полыхало неукротимое пламя, а тело источало такую непоколебимую мощь, которая вполне могла посоперничать даже с силой отца. Да, наверное, именно таким бы я стал, если бы покорился судьбе и занял его трон… Растерянно глядя на величественную фигуру, я даже не мог пошевелиться, настолько подавляющей была ее аура. Окинув меня брезгливым взглядом, дракон недовольно скривился.
— И это тебя называют Наследником? — губы парня дрогнули в насмешливой ухмылке. — Убожество… Посмотри на себя. Такого никчемного ящера еще надо поискать. Да ты даже драконом недостоин называться! Бесполезная рептилия… — каждое его слово было подобно острому лезвию, которое безжалостно полосовало мою душу.