– Наташа Рэй! – выругалась я, – будь осторожна!
– Прости, мам. Я просто так взволнована! – она улыбнулась, схватив свою сумку и побежала к входной двери, когда Лекси распахнула дверь, сбив венок, закричав имя Нат и обняв её, как будто они не виделись месяцами. Моника подошла, смеясь.
– Кажется, они скучали друг по другу! – пошутила она, подмигнув мне.
Я улыбнулась в ответ, рада, что решила одеться по-домашнему. Бизнес-юбка и блузка, которые Моника обычно носила за стойкой администратора, исчезли. Её длинные каштановые волосы были собраны в небрежный пучок, не в отличие от моего собственного, а на ней были серые леггинсы для тренировок и чёрная толстовка с надписью «Есть кофе?».
– Девочка, ты словно моя родственная душа! Я знала, что ты мне понравишься с того дня, как ты опоздала в офис! – рассмеялась она, указывая на мою толстовку и леггинсы, а затем на свою одежду.
– Разве есть другой способ провести пятничный вечер с китайской едой и девичьими разговорами? – спросила я, хотя на самом деле уже давно не знала. Прошло более тринадцати лет с тех пор, как мой последний друг ушёл из моей жизни, и я никогда не проводила девчачьи вечера.
– Дорогая, я бы предпочла леггинсы и толстовки в любой день. Но когда-нибудь мы с тобой должны вырваться в город без детей! Мы могли бы нарядиться и всё такое! – ответила Моника. – Мы могли бы оставить Лекси, старшую сестру Лэйси, присмотреть за девочками, – добавила она шёпотом. – Пол, мой муж, тоже будет дома и присмотрит за ними!
Я невольно напряглась.
– О? – ответила я, надеясь, что скрыла свою тревогу. – Пол присоединится к нам сегодня?
Моника начала выкладывать китайскую еду на кухонный стол, продолжая говорить:
– Нет, только мы, девочки. Пол на самом деле работает в полицейском участке с Лукасом Маршаллом.
Она посмотрела на меня, ухмыляясь, как самодовольная кошка.
– Они напарники и друзья! Лукас на самом деле приходит к нам на ужин раз или два в неделю. Ты, вероятно, будешь его иногда видеть, если мы поладим.
Я нервно рассмеялась:
– О, это... хорошо?
Нат вмешалась:
– Маме нужно выйти в свет. Это первый раз, когда она тусуется с подругой, насколько я вообще помню!
– Спасибо, Наташа, – сказала я, покраснев.
Моника смотрела на меня своими карими глазами, не переставая открывать контейнеры.
– Маленькими шажками, Бекс. Мы с тобой быстро станем друзьями, как наши девочки.
Я улыбнулась ей в ответ, благодарная за её понимание.
Позже, после того как мы поели китайской еды и отправили девочек смотреть кино, Моника вышла на палубу вместе со мной, неся полбутылки охлажденного белого вина и два бокала.
– Знаю, это невежливо – лезть с вопросами, но мне действительно нужно узнать твою историю? – она спросила мягко. – Если это не моё дело, просто скажи. У меня есть нюх на такие вещи, и я думаю, что мы станем близкими.
Я уставилась на неё, беря бокал вина. Смогу ли я это сделать? Наконец-то рассказать кому-то свою историю и впустить их в свою жизнь?
Я рассказывала ей медленно, объясняя, что в детстве я была замкнутой ботаничкой, и у меня практически не было друзей, может один или два. Мои родители умерли после окончания школы, и у меня не осталось ни братьев, ни сестер, ни других родственников. Я рассказывала о том, что не пошла в колледж, после школы, а просто начала собственное дело по уборке и организации пространства. Когда мне было двадцать четыре, я встретила Кларка, и он покорил меня. Казалось, что у него была идеально налаженная жизнь — работа и собственная квартира. Я не знала, что такое отношения, тем более первые. Я была лёгкой мишенью. Он был известен в городе и был звездой футбольной команды в школе. Видя, как все реагировали на него и относились к нему, я чувствовала, что он — безопасный выбор.
Мы обручились через три месяца, и пара друзей, что у меня были, быстро отдалилась из-за того, что наши отношения стремительно развивались. Мне было страшно и очень хотелось такой всепоглощающей любви, о которой я постоянно читала. Именно после помолвки Кларк начал контролировать меня. Я переехала к нему в квартиру, отказавшись от собственной аренды. Ему не нравились ни мои решения, ни выбор жизненного пути. Он утверждал, что знает, что для меня лучше.
Все началось с того, что он начал делать небольшие замечания о моем росте и весе, о том, что, вероятно, все думают обо мне, когда мы на публике, но сам он он любит меня и мое тело. Он бы ничего не изменил. Это еще больше укрепило мои мысли о том, что я нуждаюсь в нем, потому что никто другой никогда не сможет найти меня привлекательной. По иронии судьбы он был встревожен, узнав, что не был моим первым во всем. В старших классах я отдала свою девственность неуклюжему мальчишке, которого, как мне казалось, я любила. Только для того, чтобы на следующий день быть отвергнутой. До Кларка я больше не искала любви и секса.