Блядь. Эта женщина. Я больше не мог сдерживаться, мои бедра начали двигаться против её в бешеном темпе. Я наклонился, встречая её губы, наши языки повторяли то, что делали наши тела.
Её бёдра начали снова дрожать, её киска сжималась, пытаясь удержать меня внутри при каждом движении наружу. Я чувствовал каждое её сокращение. Это было идеально, наконец-то ощущать это там, где я так долго хотел, а не только на языке или пальцах.
— Я хочу, чтобы ты кончила для меня, Бекс, — прохрипел я, упираясь рукой в верхушку изголовья и сжимая его, чтобы толкаться сильнее.
Она выгнулась подо мной, на самом краю.
— Лукас. Я... Боже...
— Я знаю, детка, — сказал я, свободной рукой дотрагиваясь до её клитора и начав его тереть. — Кончи для меня. Ещё раз.
Её бедра двигались в такт с моими, терлись. Я наклонился, мягко захватив её сосок ртом, облизал его, а затем слегка прикусил.
Бекс снова содрогнулась, сжимая меня ещё глубже внутри себя.
Я зарычал, вбиваясь в неё ещё несколько раз, прежде чем последовал за ней за край мира.
Глава 27
Я не чувствовала своё тело. Что, чёрт возьми, только что произошло? Минуту назад я изо всех сил пыталась оттолкнуть этого мужчину, а в следующую – я была под ним, полностью обнажённая.
Три оргазма. ТРИ? Я даже ни разу не смогла испытать настоящий оргазм самостоятельно, а он просто играл на моем теле, как на своем личном инструменте.
Святое дерьмо. Он словно сошел со страниц одного из моих романтических романов. Так бывает у всех? Или я недавно умерла? Это рай?
— Бекс? — грубый голос Лукаса прервал мои мысли.
Я моргнула, всё ещё в замешательстве, глядя на него, когда он с тревогой смотрел на меня сверху.
— Ты в порядке? — спросил он.
— Да, — ответила я. Кажется, я была неспособна на какую-либо разумную речь. Видимо, он выбил из меня всё красноречие.
Он ухмыльнулся, словно догадался, что происходит, и начал медленно выходить. Острая боль заставила меня поморщиться, и он замер.
— Чёрт. Я сделал тебе больно? — спросил он.
— Нет, всё нормально. Просто немного больно, — заверила я его, двигаясь. Похоже, тринадцать лет без секса и рождение ребёнка оставляют след. Я чувствовала себя так же, как после потери девственности. Хотя это определённо было более запоминающимся.
— Бекс?
Чёрт, я снова увлеклась.
— Я в порядке, — повторила я. — Ты не причинил мне боли, правда. Всё было... замечательно, — сказала я, покраснев.
— Замечательно? — повторил он с усмешкой. Теперь он лежал на боку, опираясь на локоть. Его волосы были взъерошены от моих пальцев, а с простынёй, небрежно прикрывающей его талию, он выглядел как воплощение греха. Иисус. Это определённо следы моих ногтей на его руках и плечах.
— О, Боже. Может, мне стоит спросить, не причинила ли я тебе боль? — спросила я, садясь и прижимая простыню к груди.
Он посмотрел на себя и ухмыльнулся ещё шире, если это вообще было возможно.
— Эти? Я, может, попрошу своего татуировщика сделать из них татуировку. Или могу просто трахать тебя так каждый день, чтобы они всегда оставались свежими.
Кажется, я покраснела, как пожарная машина.
Он рассмеялся, запрокинул голову назад, протянул руку и, схватив меня за затылок, притянул к себе, нежно поцеловав.
Он прижал лоб к моему и прошептал:
— Пообещай мне, что больше никогда не будешь говорить о том, чтобы уйти. Теперь у меня тоже есть право голоса, Бекс. Ты не одна.
Мое сердце сжалось от боли, прозвучавшей в его голосе. Я не могла поверить, что этот мужчина заботится обо мне настолько сильно. Мы знали друг друга всего чуть меньше полугода, а он уже заявлял свои права, как будто никогда не хотел меня отпускать. Я и не знала, что так может быть. Я сожалела о каждом случае, когда соглашалась на меньшее до него.
— Обещаю, — прошептала я в ответ.
— Я люблю тебя, — выдохнул он, глядя мне прямо в глаза.
Я смотрела на него, совершенно ошеломлённая, снова неспособная произнести ни слова.
— Тебе пока не нужно это говорить. Но я должен был. Я должен был, чтобы ты знала, что я полностью с тобой, Ребекка. Сегодня вечером я пообещал Нат, что не позволю тебе уйти. Я полюбил эту маленькую девочку. Ты, возможно, привыкла справляться со всем сама, но теперь тебе не нужно это делать. Ты не обуза. Не для тех, кто тебя любит. Я, чёрт возьми, ненавижу тех, кто когда-либо заставлял тебя так себя чувствовать.