«Она хочет убить тебя, Эви», — прошептал папа мне на ухо.
Глупая скучная сука.
Я злобно посмотрела на нее.
— Не хочешь поговорить о том, что случилось той ночью, Авалон? Как насчет того, чтобы начать с нее?
Я посмотрела на ее горло. Такое тонкое. Было бы проще простого схватить ее за шею и придушить. Интересно, появился бы тогда на унылом лице доктора Браун хотя бы намек на живость?
— Он мне не друг, — проворчала я, продолжая рассматривать ее горло. — Он пришел убить меня.
— С чего ты решила, что он хотел тебя убить, Авалон?
— Папа мне сказал, — я снова посмотрела ей в лицо, прежде чем сосредоточиться на едва заметном биении пульса под ее ухом.
Доктор Браун глубоко вдохнула, словно собиралась что-то сказать, но затем передумала и выдохнула.
— И часто ты слышишь папу? — спросила она.
— Конечно. Он меня защищает.
— Папа единственный, кто с тобой разговаривает? — нахмурилась Браун.
— Естественно, — фыркнула я. — Кому еще со мной говорить?
— А что насчет твоей мамы?
— Мама со мной не разговаривает, — я начала нервно постукивать ногой по полу. — Она оставила нас в тот день, когда покончила с собой.
— Что сказал твой папа? Как ты поняла, что это именно он?
— Он назвал меня Эви, — я улыбнулась, вспомнив свое детское прозвище, придуманное им специально для меня.
— Ты видишь своего отца, Авалон? — доктор Браун смотрела на меня глазами-бусинками, словно на посмешище. — Или он только разговаривает с тобой? Может, является тебе в каком-то образе?
— Нет, — склонив голову, я посмотрела на свои руки. — Я не вижу его. Лишь слышу голос.
— Жаль сообщать тебе, Авалон, но твой отец мертв, — осуждающе сказала Браун, и я тут же захотела ее ударить.
— Что вы пытаетесь мне сказать? — прошептала я.
— Наверное, что ты запуталась?
— Мой папа не умер, — вскочив на ноги, я со всей силы стукнула кулаками по столу. — Он говорил со мной. И он вас ненавидит. Я тоже ненавижу, тупая, скучная сука, — выкрикнула я.
Я бросилась вперед, чтобы схватить Браун и ударить лицом о ее же стол, но меня моментально поймали.
«Убей их, Эви. Убей их всех»
— Я вас убью. Я убью вас всех.
— Сумасшедшая тварь, — хохотал охранник по пути в палату, словно я специально для него устроила извращенное шоу.
Я отбивалась и кричала, но эти сволочи были слишком сильны.
Один бросил меня на койку, второй воткнул мне в руку шприц.
— Я не больна, — пробормотала я, борясь с онемением, охватывавшим все мое тело.
Я прекрасно знала, что обо мне думали. Чертова шизофреничка. Незадолго до смерти папа говорил то же самое. Упоминал, что я унаследовала мамино проклятие.
Видимо, какова мать, такова и дочь.
Но когда охранник раздвинул мне ноги и дотронулся до меня, я знала, что вот они, настоящие монстры. Те, кто заслужил проклятие.
Уйдя в себя, я услышала голос отца. Он тихо приказывал мне убить, но препарат в моих венах лишал меня сил.
Я засыпала.
Охранник продолжал меня трогать. Но я ничего не чувствовала.
«Я убью их позже»
В тот миг я хотела лишь спать.
«Обещаю, папочка, я убью их потом»
Глава 3
Флинт
Повернув пальцем маленькое металлическое колесико, я осмотрел сад в поисках Авалон. Я не мог сказать наверняка, была ли она настоящей. Мне давали препараты, из-за которых я порой не отличал реальность от иллюзий.
— П-привет, Ф-линт. Х-хороший д-денек, п-придурок?
Зажмурившись, я заставил себя не обращать внимания на охранника, глумившегося над моим заиканием. Я сжал в кулаке зажигалку, ища в ней успокоение. Если бы кто-нибудь узнал о ней, ее бы отняли. И снова заперли бы меня в изоляторе. Там, где тишина сверлила мозг.
Открыв глаза, я замер.
Авалон. Моя Авалон.
Сидела на скамейке у дерева и смотрела себе под ноги. Зажав свою книгу подмышкой, я пошел туда.
— П-п-привет. Я Ф-флинт.
Молчание было мне ответом. Никакого отклика. С губ Авалон слетел лишь тихий мотив. Она покачивалась в такт мелодии, известной ей одной.
— М-можно м-мне з-здесь сесть?
И снова напев. Покачивание.
Сев рядом, я разглядывал книгу на своих коленях и искоса поглядывал на Авалон. На великолепную феерию огненных прядей. У меня чесались руки дотронуться до них. Накрутить на пальцы и проверить, такие ли они мягкие, какими выглядели. Я потянулся к ним. Авалон обмерла, и я остановился. Стоило мне вернуться в прежнее положение, как она снова начала покачиваться и напевать.
— К-как у те...те... — зажмурившись от разочарования, я сжал кулак и попытался снова. — Ч-что за...за...п-пес... — это было невыносимо.
Заикание никогда особо не беспокоило меня. Не считая шуточек и издевок, люди зачастую оставляли меня в покое, стоило им понять, что я неспособен поддержать беседу. Меня все устраивало. Вот только теперь я нашел ту, с кем захотел поговорить, и не смог.