— Иди сюда, Авалон, — я говорил твердо, непреклонно.
Мне не верилось, что я был этим мужчиной. Сильным, уверенным. Суровая реальность согнула меня и научила, что жить куда проще, если никто не видит в тебе угрозу. Поэтому в свое время я склонил голову и был послушен. Но теперь больше не было такой необходимости. Мне нужна была только Авалон. Моя чертова дюжина.
— Авалон, — повторил я, когда она не послушалась. — Иди сюда.
В конце концов, она шагнула вперед, и ее груди покачнулись. Подведя руками по ее бедрам, я забрался под юбку и нащупал хлопковые трусики. Стандартное больничное нижнее белье. Я подцепил их пальцами и, приспустив, сбросил на землю. Авалон потянулась к поясу юбки, но я удержал ее руки.
— Юбку оставь.
Я поймал ее за талию и, не поднимаясь с мотоцикла, усадил на себя. Обхватив ладонями лицо Авалон, я всмотрелся в ее глаза и был покорен тем, что увидел в них. Я склонился и, погладив ее по нижней губе, придержал под спину, прежде чем поцеловать.
Поцелуй не был ни нежным, ни романтичным. Он был животным, отчаянным. Нас вел адреналин. Мы насыщались. Наслаждались друг другом. Намотав на пальцы волосы Авалон, я запрокинул ей голову.
— Достань мой член, — приказал я. — Мне нужно тебя трахнуть.
В то время как она возилась с моими штанами, я всматривался в ее лицо.
— Тебе нравится, милая? — сощурился я, почувствовав касание ее пальцев, мучительно медленно погладивших член. Авалон кивнула, зачарованно глядя на него. — Хочешь его? — спросил я.
Она опять кивнула.
Отпустив волосы Авалон, я передвинул ее, устраивая над членом. Я надавил ей на плечи, отклонив назад и уложив ее на руль мотоцикла. Потянувшись следом, я лизал розовые соски, покусывал и сосал, пока своим ртом не заставил Авалон громко стонать. Я снова завладел ее губами, и вскоре то, как она извивалась на моих коленях, стало невыносимым. Киска натирала член и была до невозможности влажной.
Поэтому я схватил Авалон за бедра и пронзил ее. Мне было все равно, больно ли ей, только бы войти в нее. Но как только я оказался внутри, весь остальной мир исчез. Я не чувствовал ничего, кроме жаркой влаги и тисков киски. Водя руками по телу Авалон, я касался каждого сантиметра ее кожи, до которого мог дотянуться.
— Объезди меня, Авалон.
И она поскакала, словно сумасшедшая, постанывая у моего уха и сталкиваясь со мной бедрами. Приподняв ее юбку, я наблюдал, как растягивал блестящие складки скользившей по члену киски.
— Охрененно великолепно, — прошептал я, ни к кому конкретно не обращаясь.
Подпрыгивая на мне, Авалон приоткрыла рот, впилась ногтями в мои руки, и мышцы ее живота натянулись. Я почувствовал, как она напряглась. Киска сжалась, сдавливая член. Когда Авалон задрожала, я схватил ее, прижал к себе и поцеловал в губы. Я позволил ей кончить у меня на коленях, и как только она выдохнула мое имя, разрядился в ней. Изливая в Авалон каждую каплю себя, я надеялся, что она знала, насколько это важно. Я взял ее и полностью отдался ей.
Я был создан для нее.
Она была создана для меня.
Моя чертова дюжина.
Немного отдышавшись, Авалон снова откинулась на руль, и я вновь провел по ней руками. Семя просочилось из нее и потекло по мне, но я был слишком очарован ею, чтобы шевелиться. Меня гипнотизировало лицо Авалон, расслабленное тело и россыпь родинок. Я коснулся каждой. На запястье, на руке, на плече, возле груди, рядом с пупком. Улыбнувшись, я дотронулся до последней найденной мной родинки. Прямо над киской.
Тринадцатая.
Глава 8
Авалон
Удовлетворенная и счастливая, я лежала на руле мотоцикла под порывами ветра, хлеставшего мою голую кожу. У меня немного саднило между бедер. Я медленно открыла глаза. Флинт наблюдал за мной так напряженно, что у меня поджимались пальцы ног. Он ущипнул мой сосок, и я закусила губу.
— Идеально, — пробормотал Флинт скорее самому себе, нежели мне.
Подняв руки, я притянула его ближе.
— Ты не заикаешься, — прошептала я ему на ухо.
— Ты делаешь меня сильнее, — прошептал он в ответ, уткнувшись лицом в мою шею.
Я позволила себе провести руками по его телу. Коснувшись боков, я кончиками пальцев нащупала рубцы. Чуть ниже талии. Кожа была сморщенной, не гладкой.
— Что это?
— Меня резали ножом.
— Как? — ахнула я. — Когда?
— Мои родители работают на наркоторговца. Мама его повариха, папа водитель, — начал Флинт. — Я вырос среди этих людей. Когда родители начали сами употреблять товар, отдали меня в качестве п-пла... — снова заикнулся он.
— Тсс, теперь все хорошо, — я погладила его по голове. — Ты со мной, — прошептала я.