— Ах, да бросьте! Вы же не думаете, что я хочу вас отравить, после того как тщательно обработал ваши раны. Пейте вам это просто необходимо.
Анри был слишком слаб, чтобы сопротивляться. Он покорно выпил всё содержимое бокала.
— Вы ведь любите её, брат Амадис?
Этот вопрос застиг Анри врасплох.
— Мне всё про вас известно, сын мой. Вот почему я хотел, чтобы именно вы доставили ко мне графиню.
— Аббат Бестье, я знаю, что у вас есть влиятельные друзья в Ватикане. Прошу вас помогите ей, она не убивала своего мужа. Я говорил с трактирщиком…
— Я знаю, графиня не причастна к гибели свои родных. Их убил зверь.
— Тогда к чему всё это?
— Мари одержима. Одержима зверем.
— Что? Я вам не верю.
— Сын мой, зло намеренно выбирает самые чистые души.
— Вы лжете!
— Как вы думаете, почему зверь не убил вас? Почему он безжалостно расправился с монахами и не тронул вас?
— Что было в том бокале?
Губы Анри стали неметь.
— Если вам дорога бессмертная душа Мари, то вы воспользуетесь этим кинжалом.
Аббат снял с пояса ножны и вынул оттуда нож.
— Какой странный металл.
— Это не метал, сын мой, это орудие господа.
— Я не смогу, я люблю её.
— Сможете. Именно потому, что любите её.
В голове Анри всё помутилось. Перед глазами заиграли странные блики. Комната вдруг поплыла.
— Вы должны остановить её, погибло уже тринадцать человек, сколько ещё вам нужно?
— Что было в бокале?
— Не забывайте, кому вы служите, брат Амадис, ведь в глубине души вы знаете, что я говорю правду. Той женщины, которую вы любили, давно уже нет. Зверь, прикрываясь её лицом, будет пытаться сбить вас с толку, одурманить словами. Но, помните, зло порой бывает очень убедительно говорит. Оно изворотливо.
— Мои ноги я их не чувствую.
— У вас есть пять дней. А теперь вы должны отдохнуть, вам предстоит нелегкая битва, сын мой. Битва с самим собой.
Веки Анри стали непреодолимо тяжелы. Его тело вдруг как-то обмякло, и он погрузился в крепкий сон.
******************************************************************
Глава XII
Настенные часы показывали пять часов после полудня. Профессор, не мог поверить в то, что проспал всё это время. Он встал с постели и жадно впился в стакан с водой, которой стоял на тумбочке возле его кровати.
Рана на его руке страшно чесалась и ныла. Рокшин слегка приподнял повязку и то, что он там увидел, ни сколько его не удивило.
Какая ирония, подумал он.
Итак, он инфицирован. Что ж у него осталось меньше двух дней, прежде чем он превратиться в монстра.
Перспектива стать человекоотступником мало вселяла надежду, но вторая жизнь — вечная жизнь казалось очень соблазнительной.
Аристарх Львович стряхнул с себя темные мысли. Он надеялся на то, что Виктор понял его намек и догадается прийти к нему. Сам он был не в силах. Жуткая слабость и дрожь в суставах склоняла его к мысли, что эту битву ему одному не потянуть.
— Нужно собраться. — Тихо сказал он в слух.
Он подошел к своему письменному столу и набрал на телефоне номер университетской кафедры.
— Софочка, — пробормотал он в трубку, как только услышал "ало", — прошу, отмените мои занятия на ближайшие три дня и привезите мне мой портфель, который лежит в верхнем ящике стола. Да это срочно. Ну, всё я жду вас. Она прибыла быстро, университет был совсем рядом от гостиницы.
Прошло минут десять после ухода молодой сотрудницы, как зазвонил телефон. Это был Логинов. Он сказал, что это срочно и что он немедленно едет к нему. Выслушав, как добраться до его гостиницы, капитан повесил трубку.
Через пол часа, в дверь постучали.
— Знакомитесь, — сказал капитан, как только переступил порог, — это мой помощник Чубов Александр, как твоё отчество?
— Александрович, но можно просто Саша.
— Я понимаю, что вы думаете, — опередив возражения профессора, сказал Виктор, — но он нам нужен, он был там вчера ночью и знает об оборотнях столько, же сколько и вы. Все уши мне прожужжал байками о нечистой силе. Просто ходячая энциклопедия сверхъестественного.
— Я обожаю мистические триллеры.
— Сынок, — сказал спокойно профессор, — это ни кино.
— Ну да, я в курсе профессор, расслабьтесь. — Стажер прошёл в глубь комнаты, напуская на себя серьезный вид. — В конце концов, если об этом узнают в управлении, то меня в лучшем случае выгонят, а в худшем сдадут в сумасшедший дом. Итак, что мы имеем?
Рокшин не собирался спорить с напористым юношей, он посмотрел на Логинова, но тот лишь отмахнулся.
— Ну, раз уж вы здесь, милостивые государи, то надеюсь, мы не будем с вами отвлекаться на скептицизм. У меня нет ни малейшего желания, что-либо кому доказывать.