И только в середине второй встречи, возможно, чтоб не мучить меня и себя, после моих настоятельных расспросов и уточнений, Лари раскрыла секрет, что надо сделать, чтобы довести ее до оргазма. Оговорив, что я сделаю только одну попытку (не только в этот день, но и если потом не передумаю встречаться еще, до моего отъезда было еще немало времени, и Лари отлично понимала, что я ее не брошу, пока есть возможность реально видеться). Вне зависимости от того, будет ли эта попытка удачной или нет. Потому что, во-первых, успех не всегда венчает эти попытки, а во-вторых, яркая вспышка оргазма длится несколько секунд, а ноющая боль и дискомфорт беспокоят потом несколько дней. Так что, с одной стороны, вроде бы овчинка выделки не стоит, но с другой, она уже сто лет (ее слова!) не была с мужчиной (на самом деле последний случайный секс был полгода как, а с последним постоянным любовником она рассталась год с лишним тому назад, и через пару месяцев завела себе анкету на Мамбе), и раз он оказался не одноразовым-мимолетным партнером, то не прочь вспомнить подзабытые ощущения. В общем, смотри, DD, если ты еще не передумал, то делаешь так…
Для меня не было секретом, что некоторые женщины умеют кончать в том числе и от ласк груди, не притрагиваясь к гениталиям. Поэтому начальные инструкции я выслушал со снисходительной улыбкой. А потом стало не до смеха. Чтобы Лариса кончила, надо было не то что ласкать, а практически истязать ее грудь. Не на грани, а за гранью боли. Кусать, щипать, царапать, сжимать со всей силы и остервенело выкручивать соски. На фоне ее вскриков-всхлипов, весьма отдаленно напоминающих стоны от удовольствия. Но оба раза, когда подумав, что переборщил с усилиями, я отстранялся, она с необычной для женщины силой и скоростью притягивала мою голову к своим многострадальным персям, и подставляла их под дальнейшие издевательства… при всей толерантности к чужим предпочтениям трудно назвать иначе. Думаю, лишь садисты-каратели могли испытывать удовольствие от подобных извращений… но моя самбистка-мазохистка своего все же добилась. На ее грудь, правда, страшно было смотреть, мелькнула мысль, что если это было такой хитроумной разводкой, то сейчас в номер ворвутся менты и арестуют меня за нанесение телесных повреждений, а сигналом для них вполне может стать вот этот пронзительный крик, знаменующий долгожданный оргазм и непроизвольные корчи Ларкиного тела на постели.
И опять-таки примечательно, что придя в себя и увидев меня, сидящего с похоронной рожей и с ужасом взирающего на дело своих «клыков и когтей», Лари в первую очередь запереживала и посочувствовала мне:
- Бедненький, устал, да? А чего такой мрачный? Я же говорила, лучше не надо. Ну все, больше не будем, извини, пожалуйста! Да не хмурься, все нормально, правда, и не то бывало! – хотела прижать мою голову к своей груди, я увильнул, но не мог не признать в глубине души, что в ее интонациях прорезались наконец-то нотки не только покорности и подчинения, но и довольствия собой, за то, что добилась желаемого. И как резюме, значит, я все же поступил правильно, не отказавшись доставить ей удовольствие, пусть и шло это вразрез с моими представлениями, как это вообще должно выглядеть.
Покорность и предупредительность Лари, стремление угодить мне во всем, ее искреннее восхищение всем тем, что я рассказывал о себе и что она узнала обо мне из моей книжки, наводили на мысли о том, что на самом деле она не русская и не москвичка, а уроженка тех мест, где эта почтительность и стремление угодить мужчине заложены генетически и впитываются с молоком матери. В пользу этого предположения говорили и те факты, что оба ее мужа (первый официальный, а второй на протяжении долгих лет гражданский) и еще несколько мужчин с менее продолжительным стажем отношений были представителями юго-восточных национальностей, и Лари, в общем-то, была в курсе всех традиций и укладов, соблюдаемых в семьях соответствующих регионов как в сексуальном, так и бытовом плане. Но когда я свои догадки озвучил и выразил намерение узнать-таки истинную правду, Лари их не подтвердила и даже слегка возмутилась:
- Ты что, DD, мне не веришь? Я никогда б себе не позволила врать мужчине. Вот, посмотри, - и достала из сумочки ту самую ксерокопию паспорта. – Читай, читай, мне скрывать нечего, я русская и родилась в Москве.
И таки да! Фамилия и отчество самые что ни на есть русские, а интернациональное имя Лариса, распространенное по всему СНГ и увековеченное в произведениях русских классиков, доказательством обратного являться не могло никак.