Внешне он напоминал бобра, скрещенного с морским котиком, собакой и беличьим хвостом.
А потом я обратил внимание на лицо моего племянника. Он стоял с раззявленным ртом, блестящими глазами и раскрасневшимися щеками. Он смотрел на фомоля, а фомоль, не спуская с него глаз, несколько раз ударил плавниками в стекло и кивнул головой.
А я все смотрел на Ларри. Он сейчас напоминал свою тетю Монику перед ювелирным магазином. И Говарда Насона, когда тот стоит перед букинистикой О’Доннела. Говарда Насона — то есть меня.
А уж я-то знал этого самого Говарда как облупленного, так что мигом все понял. Вот просто понял. Ларри нужен был фомоль. Когда мы зашли в магазин, фомоль тихо запищал. Может, ему тоже просто был нужен Ларри?
Продавец развеял мои сомнения и, в принципе, ответил на все вопросы. Если коротко: о фомолях он не знал ничего.
То есть знал, что они родом из Клепки Пустулов, какой именно образ жизни ведут, как размножаются, знал, что не кусаются, не болеют, не заражают и толком ни для чего не годятся.
Но, вообще-то, это одна из первых поставок на Землю, люди их берут, потому что новинка, потому что пушистые и миленькие.
Мой племянник за это время успел открыть вольер и познакомиться с фомолем. Тот, сидя на задних лапках, доставал ему до колен и был не самым крупным в своем роде.
И еще, для каждой особи в нагрузку давали мешок с кормом примерно на год, причем это входило в стоимость фомоля. Признаюсь, мне это очень понравилось.
Потом продавец назвал цену фомоля. И мне это перестало нравиться.
Ларри держал зверька на руках, зарывшись лицом в мех, а фомоль обнял голову мальчика. Если бы Люси увидела, к чему я позволяю ее сыну прижиматься, уж получил бы я на орехи. Ларри что-то бормотал, а фомоль стриг ушами (каждое заканчивалось торчащей мягкой кисточкой) и шевелил усами. Грива полностью закрывала его глаза.
— Так что, берете? — спросил продавец, стоя за кассой. Сукин сын знал, что выхода у меня нет.
— А этот корм — это все, что ему нужно?
— Все. Хотя по большому счету его можно кормить любой земной травой, это даже рекомендуется. Ну и еще он пьет, воду или молоко. Не знаю, может, любит колу. А, и время от времени ему нужно поплавать. Знаете, они были полуводоплавающими животными, потом вернулись на землю, но понырять любят. У вас есть бассейн?
— Ванна. Две. Даже большие.
— Этого хватит. Три раза в неделю налейте ему ванну, а если бы вы иногда могли на какую-нибудь речку…
— А он не убежит?
— Что вы! Они привязываются как собаки.
Генри Фергинсон — мой друг. И порой мне кажется, он был им всегда, но это, конечно, заблуждение. Мы подружились 15 июня 2167 года, около 16.00. Поскольку именно в это время мы чуть не подрались прямо на глазах у прекрасной Ханны Шелдон. Мы оба пытались пригласить ее на бал шестиклассников. Она не пошла ни с одним из нас, поскольку в 16:15 подоспел Гper Хонсти и обскакал нас обоих — он пригласил ее на бал восьмиклассников. К слову, для него это был третий бал восьмиклассников.
Гper Хонсти сейчас занимается стрижкой газонов в центре города. Я преподаю физику в университете. Генри Фергинсон работает в программе «Млечный путь». Он там очень важный перец.
Это хорошая программа, вся такая романтическая… Человечество исследовало несколько десятков миров поблизости, на трех основало свои колонии, еще на девяти — базы. Но лететь дальше оказалось уже сложнее. Слишком долго и далеко. Да и не было необходимости отправлять земных астронавтов дальше.
Поэтому придумали исследовать ближайшую часть Галактики заочно — десятками тысяч маленьких зондов. Отправить их побольше на поиски интересной солнечной системы, пусть бы это и заняло сотни лет. Зонды должны были передавать собранную информацию на Землю. Для этого следовало запустить в космос еще и невероятное количество передатчиков и усилителей.
Эта была гигантская программа на многие поколения, а Генри сидел в самом ее сердце.
Мы отдыхали, потягивая виски, и смотрели какой-то фильмец. Ларри блаженствовал. Фомоль, названный Щета, тоже.
Он уже обгрыз все ножки столов и кресел и принялся за край ковра — выдирал пучки шерсти и складировал в углу, словно вил себе гнездо. С этой же целью он использовал лежавшие на столе, еще не прочитанные мной еженедельники.
Что касается личной гигиены, то Щета вел себя вполне прилично, правда, забравшись на шкаф в кухне, пописал в чайничек с заваркой. Через носик.