— Миссис Террел, ваша собака…
— Оскар! — Дженна опять подняла пуделя и поставила обратно в угол. — Нет! — резко добавила она, предостерегающе погрозив ему пальцем.
Пес приподнял брови, глядя на Бернарда, и опять плотоядно облизнулся.
— Может, вы отведете его в другую комнату и закроете дверь? — предложил Бернард.
— Оскар должен научиться делать то, что ему говорят! — отрезала она, повысив голос.
Бернард размеренно задышал через нос и бросил на собаку угрожающий взгляд. Правда, насколько он мог судить, собака находила это возбуждающим.
— Вы не видели кого-нибудь… — начал он по новой.
— Был тут один молодой уголовник, который частенько приходил домой к миссис Мьюн, — перебила его Дженна.
— Какой еще уголовник?
— Лет двадцати… а может, двадцати пяти. Он афроамериканец.
— Вы сказали, что он уголовник, — сказал Бернард. — Что заставляет вас так думать?
— То, как он одевается, — объяснила она. — Я знаю, о чем вы сейчас подумали. Мол, раз уж черный, так сразу уголовник… Дело не в этом.
— Я не хочу сказать, что это так, — терпеливо произнес Бернард. — Так как он одевается?
— В основном в белые рубашки и джинсы, которые сидят очень низко. И еще у него красная тряпка… бандана, повязанная вокруг головы. Красная с белыми пятнышками.
Бернард знал, что это были не просто какие-то там пятнышки, а ромбики — карточные бубны. Красная бандана с белыми бубнами представляла собой отличительный знак уличной банды «Два-четыре-два», которая контролировала торговлю наркотиками в северной части города.
— Вы смогли бы опознать его, если б мы показали вам фотографию?
— Вряд ли… — заколебалась миссис Террел. — Я в основном видела его из окна.
— Ладно. — Бернард поджал губы. — Можете ли вы еще что-то…
Пес рванулся вперед, но Бернард был готов к этому, внимательно наблюдая за ним краем глаза. Его рука метнулась вперед, поймав Оскара за шкирку и подняв его в воздух. Собака взвизгнула от разочарования.
— Оскар! — Дженна в ужасе вскочила на ноги. — Вы же делаете ему больно!
— Сомневаюсь, — отозвался Бернард, вставая и впихивая пуделя-извращенца в руки хозяйки. — Спасибо, что уделили нам время, миссис Террел. Возможно, мы вернемся, чтобы задать еще несколько вопросов.
Он так и чувствовал, как ее сердитые глаза сверлят ему спину, когда они выходили из дома.
Бернард припарковал их машину на тротуаре возле бетонированной баскетбольной площадки в парке Вашингтона, к югу от Эпплтон-роуд. Посмотрел на заброшенную детскую площадку и неухоженное травянистое поле, испещренное бурыми пятнами грязи там, где никакая зелень уже не росла. Бернард хорошо знал этот парк, и это было одно из немногих мест в городе, которое он искренне ненавидел. Его уже дважды вызывали в этот парк в качестве детектива — один раз для расследования убийства семнадцатилетнего парнишки и еще раз, когда здесь нашли истекающую кровью девочку в разорванной рубашке, которая отказалась давать какие-либо показания. Еще будучи патрульным полицейским, он посещал этот район по меньшей мере дважды в неделю.
Одна из местных матерей однажды сказала ему, что никогда не водила туда свою четырехлетнюю дочь, хотя парк находился всего в тридцати футах от ее дома. Она предпочитала ходить с ней немного южнее, в Гейдж-парк, в основном свободный от уличных банд. И, судя по давно не использующейся выцветшей горке и обшарпанным качелям, не только она. Единственными людьми, которые регулярно ошивались в парке Вашингтона, были члены банды «Два-четыре-два» — курящие, выпивающие и время от времени окликающие какую-нибудь женщину, которая поспешно переходила улицу, чтобы избежать их.
В настоящее время шестеро парней играли здесь в баскетбол — четверо из них с красными банданами на головах или повязанными на руки. Один только что забросил мяч в ржавую корзину, на которой давно уже не было сетки. Он с размаху хлопнул по ладони своего приятеля растопыренной пятерней, довольно улыбаясь и блестя от пота. Бернард вдруг удивился, почему перестал играть сам. Раньше он гонял в баскет со своими друзьями каждые выходные, даже после рождения Тома и Джины. Пожалуй, надо будет сыграть с Томом в следующую субботу или воскресенье, решил он.
— Да не станут они с нами разговаривать, — сказала Ханна.
— А вдруг, — отозвался Бернард, хотя и считал, что она права. Пожалуй, им следовало для начала попытаться заставить Дженну Террел взглянуть на несколько снимков — вдруг она все-таки опознает молодого мужчину, которого видела? Но по своему опыту он знал, что белые мужчины и женщины частенько ошибочно опознаю́т чернокожих людей. Но так будет быстрей, если они вообще получат хоть какие-то ответы.