Вот только теперь куда-то пропали и двери квартир. Или я, поняв, что в большинстве из них точно никто не живёт, прекратила обращать на них внимания, пока шла в этот тупик, но тусклый свет редких лампочек под потолком выхватывал из темноты лишь светло-голубые стены без единого намёка на дверные проёмы. И если безликие двери, которые были на пути туда, ещё можно было хоть как-то объяснить, то этот пустой коридор с архитектурной точки зрения не имел никакого смысла. Я шла и шла, но ничего не менялось. Разве что освещение словно стало тусклее. Мои нервы не выдержали, и я бросилась бежать, сломя голову. Стук моих каблуков по кафельной плитке казался оглушительным. Но передо мной словно до бесконечности тянулись гладкие светло-голубые стены, казавшиеся в тусклом свете редких ламп накаливания серыми. И пары минут не пробежав, я остановилась и, заранее боясь того, что увижу, резко обернулась. Коридор уходил в непроглядную черноту. Мне начало казаться, что если я так и буду стоять на месте, то и без того тусклые лампочки под потолком погаснут, а стены сдвинутся и раздавят меня. И я вновь пошла вперёд, хотя уже почти не понимала, ни куда иду, ни что в этом доме происходит. Всё это казалось просто дурным сном. Но мне даже не нужно было щипать себя - на бегу моя лодыжка неудачно повернулась, и теперь каждый шаг отдавался тупой болью в ноге. Запоздало я сообразила, что могу попытаться позвать на помощь по мобильному телефону, но почти сразу же вспомнила, что оставила его в машине.
Лампочки под потолком стали попадаться всё реже и светить всё тусклее. Их уже едва хватало, чтобы различать стены коридора в полумраке. Казалось, ещё немного, и мне придётся идти на ощупь. Сколько я уже прошла? То ли коридор стал длиннее, то ли полумрак и безликие стены лишили меня чувства времени. Впрочем, хуже всего было даже не это, а то, что я начала ловить себя на мысли, что боюсь дойти до конца этого проклятого коридора...