Я повернулась к Двенадцатой, чтобы увидеть, какая шокированная она стояла перед ним. Она должна была знать, что он выглядел так же, как и Уильям; очевидно, просто не обращала на это внимания за ужином. Ее руки дрожали, щеки покраснели, когда она поздоровалась с ним. Он усмехнулся, глядя на нее сверху вниз, явно польщенный.
— Как тебя зовут, красавица?
Ее щеки стали еще краснее, и она ответила ему.
— Ах, С-С-Саманта, — сказала она то имя, которое я назвала перед отцом Уильяма.
— Сэм, — промурлыкал он. — Красавица. Я Бен, брат Уильяма. Близнец, если ты еще не знаешь.
Она кивнула, заправляя прядь темно-рыжих волос за ухо. Бен подмигнул ей, и я смогла ощутить это сексуальное напряжение в воздухе.
— Больше всего я хотел бы остаться с вами, леди, и поболтать, но мне нужно найти Уилла и обсудить дела. Может позже?
— Позже, Бен, — улыбнулась я.
— П-пока, — пошептала Двенадцатая.
Он последний раз улыбается ей, прежде чем скрыться за углом. Я поворачиваюсь к ней, не в силах сдержать смешок, исходящий из горла. - Ты бы видела своё лицо.
— Ты никогда не говорила мне, что у Уильяма есть брат-близнец.
— Я не думала, что тебе будет интересно.
Она моргнула.
— Я хотела знать.
Я улыбнулась и взяла ее руку в свою.
— Ну, теперь ты знаешь.
***
Тринадцатая
— Ты больна, — пробурчал Уильям, убирая мои влажные волосы со лба.
— Просто холодно, — ответила я.
Голова болела. Тело было ослабленным, и я чувствовала, что очень больна, хотелось просто умереть, но волнение Уильяма останавливало.
— Это ложь, — сказал он, вставая и беря свой телефон.
Через некоторое время Уильям кому-то позвонил и сказал принести суп, обезболивающее и воду. Он снова вернулся ко мне и провел рукой по моей щеке. Нахмурившись, натянул одеяло мне под подбородок.
— Уильям, — простонала я.
— У тебя лихорадка, поэтому необходимо тепло; будет становиться еще хуже.
— Но… — начала я.
Он приложил свою руку.
— Доверься мне, красавица. Я уверен, что все обойдется.
Я услышала щелчок, затем дверь отворилась, и, подняв голову, я увидела, как Первая входит в комнату. Она посмотрела на меня, посылая слабую улыбку, после чего поставила поднос.
— Джордж сказал мне принести это, — сказала она быстро.
— Спасибо тебе, Первая.
Уильям даже не одарил ее взглядом, когда она говорила, но улыбнулся. Она кивнула и покинула комнату. Уильям поднял крышку с подноса и взял суп, сидя на кровати. Я послала ему слабую улыбку. Это немного странно, что кто-то такой, как Уильям, открывает мне себя с другой стороны, показывая всю нежность, которая есть у него внутри.
— Ты хочешь суп из курочки?
Он подмигнул мне, соблазнительно улыбаясь.
Даже находясь больной, я была счастлива и мне хотелось поцеловать его.
— Я обожаю суп.
— Куриный суп?
Его улыбка становилась еще шире.
— Ну, эта неделя — твоя счастливая неделя.
— И сейчас ты собираешься накормить меня? — сказала я медленно.
— Ты больна. Позволь мне помочь.
Я улыбнулась, чувствуя, как горят глаза.
— Я не думала, что кто-то будет заботиться обо мне.
Его взгляд смягчается, и он гладит меня по щеке, прежде чем пихнуть в рот ложку супа. Суп соленый и теплый, а на вкус божественный. Я застонала, когда тот обжег мое горло, но спустя минуту почувствовала, как мое больное тело наполняет легкость и тепло.
— После этого прими душ и попытайся проспать весь день. Это лучшее, что ты можешь сделать.
Я кивнула в знак согласия. Уильям закончил кормить меня и помог с душем, потом сказал, что должен идти и провести время с остальными девочками. Это согревает меня и не знаю почему, но люблю, когда он освобождает время, чтобы уделить его девочкам. Он должен вытворить с ними что-то, что даст им увидеть в нем совсем другого человека, не монстра.
Погладив меня по волосам и поцеловав в макушку, он ушел, чтобы заняться именно этим.
***
Тринадцатая
Смотрю в окно и улыбаюсь, чувствуя, как покалывает кожу, пока я наблюдаю за Уильямом, играющим с девушками в волейбол во дворе. Они смеются и хохочут. А все начиналось совсем иначе. В первый раз они были робкими. Просто стояли и наблюдали, или с опаской принимали участие в игре, но о веселье не было и речи. Затем, постепенно, он заполучил их доверие.
Теперь они все смеются и наслаждаются собой, как и сам Уильям. На нем пара старых выцветших спортивных штанов и тренировочная майка. Он выглядит вполне нормальным, как человек, которому нравится проводить время с друзьями. Да и им в удовольствие находиться рядом с ним. За что я их совсем не виню. Копнув чуть глубже, понимаешь насколько он удивительный. А еще — чересчур любвеобильный и оберегающий.