Взглянув на передние скамьи, я увидел двух моих вчерашних сотрапезников, устроившихся рядом с густо нарумяненной женщиной, в которой я с удивлением узнал Оливию. Натуральная красота недолговечна… Сидящий вместе с ней Себастьян выглядел раздобревшим и несчастным, а справа от него ерзал целый выводок их отпрысков.
Я повернулся к скамье герцога. Облаченная в траур женщина сквозь полупрозрачную вуаль наблюдала за маленькой наездницей. Виола не потеряла миловидности и выглядела по-девичьи стройной. Рядом с ней хмурился сурового вида мужчина с гладкими каштановыми волосами, тронутыми сединой, и с такой же, как у меня, седеющей бородкой. Лицо его озарилось сияющей улыбкой при взгляде на дочь Виолы, но вновь нахмурилось, когда он заметил, что я смотрю в их сторону. Клавдий, догадался я. Молодого герцога мне обнаружить не удалось. И я вновь переключил свое внимание на епископа.
Он улыбнулся, увидев меня.
— Доброе утро, пилигрим. Ну как, вы одобрили наш постоялый двор?
— Да, вполне, ваше преосвященство. Мы оба благодарим вас за рекомендацию.
Он повернулся к Зевсу, который злобно косил на него глазом.
— Во имя этого осла, осла и его потомка, и во имя явления этой белой лошади благословляю тебя именем Спасителя и святого Стефана, — нараспев произнес он и смело протянул руку к моему строптивцу.
Зевс подозрительно обнюхал ее, но овес сожрал. После того как нас обсыпали сверху, мы направились к выходу вслед за остальными всадниками.
— Вперед, обретшие святое благословение! — крикнул капитан. — Объедем трижды нашу церковь, как водится!
Мы тронулись умеренным галопом, неизбежно слегка отклоняясь в сторону и сталкиваясь на поворотах. Мне вспомнилось, что по местному обычаю эти традиционные три круга превращались в дружеские конные состязания. Интересно, на что же способен Зевс? Оказавшись в хвосте кавалькады, первые два круга мы бежали вместе с более слабыми и осторожными лошадьми. Всадники, не сумевшие совладать со своими животными на поворотах, отступили к ближайшим домам или скрылись в толпе. Чудесным образом не произошло никаких особых несчастий, хотя один солдат свалился-таки в котлован, перелетев через недостроенную стену собора. Судя по его смеху, я понял, что он удачно приземлился либо же его веселье вызвано пьяной беспечностью.
На третьем круге капитан вырвался далеко вперед, и в толпе на площади уже вовсю заключались пари. Я слегка натянул поводья Зевса, чтобы узнать его реакцию. Он радостно вздрогнул и, резко рванувшись вперед, быстро догнал капитана. Тот оглянулся, увидел, что мы у него на хвосте, и пришпорил свою лошадь.
— Вперед, старый упрямец! — завопил я. — Получишь мешок яблок, если выиграешь!
Толпа взревела, когда мы ноздря в ноздрю вылетели из-за угла церкви. Капитан так сильно пришпоривал своего жеребца, что бока его окрасились кровью. Он отчаянно охаживал животное поводьями, проклиная его самого и все его потомство. Придерживаясь другой тактики, я вообще отпустил поводья. Люди бросились врассыпную, завидев наш бешеный галоп, но в итоге Зевс на голову опередил своего соперника.
Нам удалось остановить разгоряченных коней только на другом конце площади. Я запыхался сильнее моего скакуна. Капитан удивленно приглядывался к нему.
— А он резвее, чем кажется, — сказал он.
Я кивнул, пытаясь восстановить дыхание.
— К тому же вас не отягчали доспехи. Так что вы имели преимущество.
Я еще раз кивнул.
— Однако оно не всегда спасает.
Не успел я моргнуть глазом, как его меч сверкнул у моего горла.
— Ваш выигрыш, торговец, обошелся мне сегодня в кругленькую сумму.
— Любезный капитан, — выдавил я. — Это всего лишь игра. В честь святого дня, в честь праздничка. С моей стороны не может идти и речи о какой-либо непочтительности. Я просто хотел узнать, на что способно это животное.
Медленно, на мой взгляд, чересчур медленно он убрал меч обратно в ножны.
— Было бы грешно вызывать вас на поединок в праздничный день. Но у нас еще будет время. Ладно, мой игривый торговец, на сегодня вы спасены. Надеюсь, вам удастся завершить свои здешние дела до Двенадцатой ночи. Иначе, придется вам принять вызов и встретиться со мной на поединке.
Если позволительно сравнить всадника на лошади с ураганом, то капитан унесся прочь именно таким манером.
Я отругал себя за то, что опрометчиво привлек внимание к своей особе. Для начала надо бы разобраться, кто здесь участвует в игре, а не приобретать врагов глупыми выходками. Хотя, похоже, он принадлежал к тому типу людей, которые без труда находят повод для вражды.
Радостные спорщики, выигравшие пари, предложили отпраздновать мою победу трапезой. Я не стал отказываться. Мы с трудом продрались обратно к «Элефанту». Послав Ньюта прикупить для Зевса сушеных яблок, я устроился за столом, предвкушая добрую пирушку в приятной компании. Быстро выяснилось, что капитана не слишком любят в городе, и такое отношение едва ли вызывало удивление.
— По крайней мере, пока был жив старый герцог, он сдерживал его порывы, — заметил скотовод. — А нынче он совсем распоясался.
— Потише! Неизвестно, кто тут развесил уши, — предупредил осторожный рыбак.
— Неужели мне действительно грозит опасность? — спросил я.
Они пожали плечами.
— Он поставил на сегодняшний выигрыш изрядную сумму, — сказал скотовод. — Но это едва ли дело чести. Чистейшая глупость. Разве принесет ему славу поединок, устроенный из-за денег?
— А он уже присягнул на верность молодому герцогу?
— Конечно, — сказал кузнец. — Да только герцог наш еще ребенок, и к тому же сейчас болеет. Капитан не желает подчиняться приказам Клавдия или герцогини, а регент еще не выбран.
— Мальчик болен? Я не слышал об этом.
— Тут и слышать нечего. Он всегда был болезненным, а недавно его прохватила сильная простуда. Да еще говорят, он никак не оправится от потрясения, вызванного смертью отца.
— Нет, он приболел еще раньше, — возразил рыбак. — Я слышал это от одной из их кухарок, когда она заходила к нам купить рыбы.
— Бог ты мой, какое несчастье, — сказал я. — Мои дела требуют участия городских властей. Я надеюсь, что заключенные мною сделки будут действительными после назначения регента.
— Ну, это уж будет зависеть от регента, — заметил скотовод.
— Однако, пожалуй, мне надо прогуляться, — сказал я. — Еще раз спасибо вам за щедрое угощение.
— Спасибо за то, что утерли нос капитану, — с усмешкой сказал рыбак. — Хоть я не держал пари против него, но с удовольствием поглядел сегодня, как с него сбили спесь. Будьте настороже, приятель. Да и мне не помешает держать ухо востро.
Я пожал всем руки и вышел на улицу.
Зевс, набивший брюхо сушеными яблоками, выглядел сонным и вроде бы даже обрадовался, увидев меня. Я погладил его по шее.
— Ты самый несчастливый конь среди всех моих бывших знакомцев, — сообщил я ему. — Даже выиграв скачку, ты принес мне несчастье. Давай-ка пойдем проветримся после еды.
Оседлав его, я поехал вдоль берега к причалам и вскоре достиг того места, где высадился с лодки.
Ветер пригнал снег к городским стенам, оставив берег относительно чистым. Когда мы проехали город, справа начались скалистые утесы, уходящие ввысь более чем на тридцать метров.
Перебирая воспоминания о моем прежнем житье в Орсино, я не находил в них никакого «старины Гектора», хотя, возможно, тогда его еще не называли старым. Судя по всему, он был одним из тех выброшенных на берег моряков, которые, не имея сил расстаться с морем, живут тем, что оно им пошлет. А посылает море не так уж много. Это я понял, подойдя к лачуге ненамного больше собачьей конуры, построенной из случайно прибитого к берегу плавника. Сбоку высилась куча каких-то жалких сетей, а рядом валялось несколько вместительных посудин. На грубо сколоченном настиле примостилась жалкая лодчонка. Она выглядела такой хлипкой и несуразной, что я не рискнул бы забраться в такую колымагу даже на суше, не говоря уже о том, чтобы пройтись в ней по опасно-игривым морским волнам.