Она взяла его руку и толкнулась от тумбы. Ее глаза были дикие, возбужденные, кожа раскраснелась. За руку она вывела его из кухни. Он думал, она толкнет его на диван, но она направилась в спальню. Остановилась в дверном проеме и стала расстегивать его ремень.
– Грейнджер?
– Не хочу сейчас разговаривать, – голос был низкий и резкий.
Она расстегнула бюстгальтер, и он подчинился ее желанию, заняв свой рот посасыванием уже затвердевшего соска. Она застонала, все еще борясь с его поясом. Он расстегнул пряжку, и джинсы упали вниз, а она легким движением стряхнула юбку с бедер. Ее бедра, Господи, ее бедра… Ему нравилась их округлость, нравилось обводить руками плавные линии по ним. Он опустился перед ней на колени, слегка прикусив тазовую косточку зубами, целуя кожу у краешка трусиков, пока она сама, не выдержав, не стянула их с себя. Она запустила руки в его волосы и потянула его к кровати. Как только ее ноги коснулись матраса, она упала назад. Он прошелся руками по ее бедрам и довольно зарычал, выражая тем самым, как «вкусно» она выглядит вот такая, готовая для него.
Но еще до того, как он начал ублажать ее, она вдруг села.
– Что такое? Ты не… ты не хочешь?
– Хочу. Большего.
– Большего?
– Да, – ее губы раскраснелись и припухли. Багровый засос был ярко виден на ее шее. Волосы растрепались и выбились из пучка, мягкими волнами лежа на ее плечах. На теле выступили капельки пота.
– Блять, ты такая красивая, Грейнджер.
Она наклонилась к нему и нежно поцеловала в ответ.
– Ты уверена? Насчет большего?
– Да.
– Хорошо.
Он подошел к маленькой тумбочке у кровати и открыл верхний ящик. Вытащил пачку презервативов, достал один и положил рядом с ней на кровать, а потом вернулся к своей позиции на коленях. Он притянул ее ближе к краю кровати и провел языком по внутренней стороне левого бедра, остановившись как раз перед местом, где ее ноги смыкались. Она нетерпеливо вздохнула и задрожала. Он повторил то же самое с правым бедром, на этот раз двигаясь медленнее. Большим пальцем он начал нежно массировать клитор. Она застонала и двинула бедра ближе к его руке. Он толкнулся в нее языком, слизывая солоноватую влагу. Она резко выдохнула от прикосновения его языка, он ощутил, как сжались и задрожали мышцы ее бедер. Он зарычал в нее и вошел двумя пальцами, лаская клитор языком. В ответ она начала двигать бедрами. Он хотел лишь подразнить ее и остановиться перед самым ее оргазмом, но не смог и стал вводить пальцы глубже, начав посасывать клитор в том же ритме. С ее губ сорвался крик удовольствия, когда она прижалась лбом к его голове.
Когда она снова легла, он взобрался к ней на кровать и поцеловал ее красные щеки, виски, лоб. Она сглотнула ком в горле и провела руками по его спине. Он был так напряжен от слепящего желания трахнуть ее, что кружилась голова, но он ждал, пока она будет готова.
Они смотрели друг на друга в упор. Не говоря ни слова, она стянула с него боксеры и дала ему презерватив. Он жадно поцеловал ее и надел резинку.
Он навалился на нее. Капелька пота упала с его лба на ее грудь. Она развела ноги, взяла его член в руку и осторожно ввела его в себя.
Горячая, влажная, тугая…
– Блять, Грейнджер… – он закрыл глаза и судорожно вдохнул.
Она обвила его ногами и руками, по-паучьи, жалея, что не может коснуться его всего сразу. Они замерли, даже не дыша, боясь потерять этот момент совершенного слияния их тел.
Когда он открыл глаза, она смотрела на него. Взгляд был добрый, но напряженный, вперенный в него, будто она искала что-то. В его горле все сжалось. Правой рукой она обвела его лоб, скулы, нос, через губы двинулась к шее. Крепко поцеловала его, проникнув в рот языком, покусывая его губы, левой рукой сжимая его волосы в кулаке.
Он начал медленно двигаться в ней. Она застонала ему в губы и выгнулась дугой, вбирая его глубже. Он прервал их поцелуй, прижавшись своим лбом к ее шее, пытаясь сконцентрироваться на ритме ее пульса вместо переполняющего его желания потерять остатки контроля. Ее ноги туже сжались вокруг его бедер, заставляя его двигаться быстрее. Он потерялся в движениях, прижимаясь к ней каждой клеточкой своего тела, чувствуя каждую ее выпуклость, застонав с ней в унисон. Внезапно он остановился, сдерживая себя, чтобы не кончить до нее.
Ощутив приближение оргазма, она прошептала:
– Кончи для меня, Драко.
Услышав эти слова, он уже не мог с собой совладать. Он сжал ее бедра, вколачиваясь в нее снова и снова, пока не способен был различать больше, где ее стоны, где его; пока под веками не взорвались белые огоньки; пока не потерял чувство времени, места и самого себя.
Когда мир снова обрел четкость, когда он смог расслышать что-то, кроме клокотания крови в ушах, он аккуратно выскользнул из нее и стянул презерватив. Поднялся, выбросил его в корзину и вернулся в постель.
Они лежали рядом, мокрые от пота, задыхающиеся.
– Прости… плохая выдержка, – сказал он между выдохами.
– Шшш, – нетвердой рукой она погладила его по голове. – Восхитительно.
– Грейнджер…
– Ммм? – она чмокнула его в шею.
– Останешься? Сегодня?
– Да.
– Хорошо.
Она перевернулась на бок, волосы остались разбросаны по подушке, рука лежала на его груди.
– Грейнджер?
– Ммм?
– Мне вроде как даже нравится, что я не помню, как занимался сексом с другими.
Она крепко поцеловала его.
– Грейнджер?
– Ммм?
– Думаю, я как бы в тебя…
– Шшш.
– Ладно.
– Спокойной ночи, Дрейк.
– Спокойной ночи, Грейнджер.
Кажется, она заснула мгновенно. Он поцеловал ее в лоб и слушал ее дыхание, пока сам не вырубился.
========== Глава 16. Непростое воскресенье ==========
Воскресенье
Ветер свистел в ушах. Все кругом было объято туманным маревом зеленого света.
– Драко, Драко, ты не убийца, – сказал старик.
– Откуда Вам знать? – быстро спросил он.
И тут же понял, как по-детски это прозвучало. Краска смущения мгновенно залила щеки. Он чувствовал, что его вот-вот стошнит. Палочка буквально пылала в его руке, он сильнее сжал ее, направляя на старика. Тот умолял его не делать этого, но напуганным почему-то не выглядел.
– Вы не знаете, на что я способен! – на этот раз с силой выкрикнул он. – Вы не знаете, что я уже сделал!
Он чувствовал, что родители стоят прямо за спиной, заставляя его сделать это. Может быть, в этот раз, если он обернется достаточно быстро, он сможет их увидеть. Нужно было по крайней мере попытаться. Он крутанулся на месте, но они тут же растаяли. Вместо них там был Он. Человек-змея.
– Ты разочаровал меня, Драко, – голос его был будто маслянистый. Окунающий в грязь. Душащий. – Они умрут, потому что ты подвел меня. Ты будешь смотреть на это. А потом последуешь за ними.
– Нет… – свой голос он едва слышал.
Внезапно зеленый свет в небе сжался до маленького шарика и понесся вниз к башне. Он поднял руки над собой, пытаясь защититься от сумасшедшего огонька. Будто стрела, он пронзил его, ударив прямо в предплечье левой руки, послав по телу жгучую боль.
Непроницаемая тьма поглотила его, когда он закрыл глаза.
Вдруг в этой черноте появился еще один человек, пытающийся растормошить его, настойчиво и обеспокоенно повторяющий его имя. Только не совсем его имя. Что-то похожее, но не оно.
– Дрейк? Дрейк? Проснись. Это всего лишь сон. Проснись!
Он резко распахнул глаза. Серый рассветный свет заливал комнату. Он был в постели. Она была здесь, рядом с ним, окутанная какой-то туманной аурой. Простыни превратились во влажный, перекрученный беспорядок. Его предплечье буквально горело. Он застонал и поднес его ко рту, ожидая, что на губах сразу появятся волдыри. Но этого не произошло. Он убрал руку ото рта и сбросил простыни на пол.
– Блять…
– Башня? – спросила она.
– Я там, блять, был, Грейнджер. Я знаю, что был. Это. Не просто. Сон.
– Дрейк…
– Драко.
– … Что?
– Так они меня называли. Старик, и тот… другой. Драко. Как ты зовешь меня иногда.