– Блять, – пробормотал он, утерев губы тыльной стороной ладони и оперевшись на раковину, будто боялся, что его может стошнить в любую секунду.
Она смотрела на него в упор, кажется, целую минуту, тщетно пытаясь сообразить, что только что произошло. Губы распухли, а трусики постыдно намокли.
– Я… я просто пойду, Драко, – сказала она, когда наконец смогла говорить. – Это для меня слишком.
– Что слишком? – прохрипел он.
– Да эти игры с мозгами, в которые ты со мной играешь! Это что, типа мести за Рескрипсо? – она быстро прошла в гостиную и взяла сумку. – Если так, то отлично справился. Ты поимел мне мозги так же, как мы поимели твои. Удовлетворен? – всхлип она подавить не успела.
– Грейнджер, постой. – Она слышала его шаги за своей спиной.
– Прощай, Драко, – она коснулась дверной ручки.
– Грейнджер! Пожалуйста.
Это слово заставило ее остановиться и повернуться к нему. Она постучала ногой по полу и посмотрела на него самым злобным своим взглядом.
– Слушай, я… я не… – он с усилием вздохнул. – Я с тобой ни в какие игры не играю.
– А что ты тогда делаешь? – она убрала руку с дверной ручки.
– Я… даже близко не представляю, – он посмотрел в пол, потом поднял глаза на потолок.
– Зачем ты пригласил меня к себе?
– Потому что хочу понять.
– Понять что? – ее раздражение достигло предела.
– Я хочу понять, что со мной произошло и что мне делать дальше.
Она глубоко вздохнула.
– Драко, – начала втолковывать она, – ты не можешь ждать от себя, что все у тебя в голове будет разложено по полочкам. Ты прошел через нечто… экстраординарное.
– Не помогает, Грейнджер.
– А я тебе большего предложить не могу, – она снова отвернулась и коснулась дверной ручки.
– Не уходи, – он накрыл ее руку своей. – Пока не уходи.
– У меня для тебя нет ответов.
– Просто останься. Пожалуйста. Еще чуть-чуть. Я тебе даже записную книжку могу наколдовать, если хочешь.
Ей пришлось закусить губу, чтобы скрыть улыбку.
– В этом нет необходимости.
– Хорошо. Посидишь со мной?
Он опустился на краешек дивана. Она села с другой стороны. Скрестила руки на груди и подождала, пока он что-нибудь не скажет. Но он молчал, и ей пришлось взять инициативу в свои руки.
– Почему ты обставил квартиру именно так? Почему живешь здесь? – спросила она.
– Не знаю. Просто так комфортнее.
– Эта малюсенькая квартирка комфортнее роскошного дворца, который, мы оба знаем, ты можешь себе позволить?
– Зачем ты меня об этом спрашиваешь?
– Пытаюсь ответить на твои собственные вопросы, Драко. Разве ты не понимаешь? Части тебя, очевидно, нравилось быть Дрейком Малфордом.
– Я это знаю, Грейнджер.
– Да?
– Конечно, да. Думаешь, я идиот? После обращения заклинания я и двух дней не выдержал без пробежки. Я читал маггловские газеты, чтобы узнать футбольный счет. Я даже немного скучаю по работе бухгалтера, веришь ты или нет.
– Так в чем проблема, Драко? – спросила она, потирая виски. Голова уже гудела. – Если ты счастлив, живя здесь, и выходя на пробежку, и делая что там ты еще полюбил делать, то делай!
– Все не так просто.
– Почему нет?
– Грейнджер, – медленно проговорил он, – у меня очень много времени ушло на то, чтобы принять тот факт, что он и я на самом деле один и тот же человек. Ты сама сказала, что думала обо мне, как о Дрейке Малфорде.
– Но я…
– Послушай, – остановил ее он. – Когда с меня сняли заклинание, я попытался вернуть так много из своей прошлой жизни, как только мог. Я пытался проводить время с людьми, которых знал.
– Типа Астории Гринграсс? – Слова вылетели изо рта быстрее, чем она успела их остановить, и тоном более ревнивым, чем она могла бы это сказать.
Он изогнул бровь.
– Да. Типа нее. А что с того?
– Ничего, – отрезала она. – Забудь.
– Ревнуешь? – звучало так, будто на губах его была довольная ухмылка, но она не удовлетворила его взглядом в его сторону.
– Я сказала забудь, Малфой, – кожаный диван проскрипел, когда она закинула одну ногу на другую. – Просто закончи, что ты там хотел сказать.
– Верно… ну… Министерство согласилось вернуть мне все мои старые вещи, всю мою одежду, мебель из Мэнора, все реликвии, что принадлежали моей семье. А я не хотел ничего. Мне тошно стало от одного взгляда на них. Это все так и лежит где-то на складах Министерства. Все, что я взял, уместилось вот на той книжной полке. – Он указал на полку, которую она изучила по прибытии, потом закрыл глаза и провел пальцами по лбу. – Я был магглом, Грейнджер. Во всех смыслах, как ни интерпретируй, я был магглом. У меня была маггловская работа, я жил в маггловской квартирке, у меня была, как я полагал, маггловская девушка.
– Девушка?
– А потом, когда я обо всем этом подумал, – продолжил он, то ли не услышав, то ли проигнорировав ее реплику, – когда я посмотрел на это шире… я стал себе отвратителен. Не Дрейк, Драко, потому что, как я мог вложить столько энергии, столько страсти в ненависть к магглорожденным? И к магглам. К магглам.
– Тебя так воспитали, – сказала она. Все это звучало очень просто на словах, но как-то опускало все те жестокие вещи, которые он делал и говорил, следуя суровому принципу.
– Но я никогда не ставил это под вопрос, Грейнджер, – он шлепнул ладонью по подлокотнику дивана.
– Ты был ребенком.
– Я вырос, а лучше не стал. И то, что я сделал будучи подростком… то, что я почти сделал… – он так и не договорил, дыхание сделалось тяжелым.
– Он угрожал тебе. Твои родители…
– Прекрати искать мне оправдания! Я их не хочу! Я сам годами их искал, и становилось только хуже… потому что когда я думал о тебе… о… нас… Грейнджер, я неделями не мог на тебя смотреть. Я на себя едва мог смотреть. Потому что я знаю, что Дрейк к тебе чувствовал. И я знаю, что Драко к тебе чувствовал. И эти два чувства взаимоисключающие.
– Поверь, я понимаю, – сказала она, откидываясь на диванные подушки.
– Не понимаешь. Не до конца. Потому что ты знала, кем я был, и что ты делала, ты знала все это время. Ты могла заставить себя поверить, что я другой человек, но ты помнила все, что я сделал. Как ты… как ты вытерпела, просто находясь со мной в одной комнате, Грейнджер? Я уже… про все остальное молчу. – В голосе его звучала смесь восхищения и отвращения.
– Я не буду тебе лгать и говорить, что это было просто, Драко. Не было. Я просто… воспринимала это как работу. Тем поначалу и жила. Но со временем мне… – голос ее сорвался.
– Тебе что?
– Мне… как-то даже начало нравиться проводить с тобой время.
– Да как так может быть? – спросил он недоверчиво.
– Не знаю, – всплеснула руками она. – Я этого определенно не планировала! Что ты хочешь, чтобы я сказала? Что на самом деле я тебя ненавидела? Что мои очевидно теплые чувства к тебе были просто хитрой уловкой?
– А были?
– Ну, конечно, Драко! И именно поэтому я все еще сижу здесь, когда любая другая, даже с половиной мозга, свалила бы еще несколько часов назад, если бы вообще появилась. Господи ты Боже мой!
– Ты не ответила на вопрос.
– Знаешь, ты, конечно, прости, что я сейчас поиграю с тобой в психиатра, но кажется мне, что ты спрашиваешь, как это я смогла простить тебя, чтобы самому понять, как простить себя.
– И вовсе нет, – быстро ответил он.
– Я не могу ответить на твой вопрос, – продолжила она, глядя ему прямо в глаза, – потому что не знаю, как простила тебя, да и простила ли вообще. Потому что для меня вопрос так никогда не стоял. Я не пыталась свести твое прошлое и настоящее в одну точку. Я просто любила человека, который был рядом со мной. И вот чем это кончилось.
Она непроизвольно клацнула зубами, закрыв рот, и отвела взгляд. Она определенно не собиралась позволить всему этому выйти наружу. Напряженную тишину, повисшую между ними, можно было хоть ножом резать. Он откинулся на диване и уставился в потолок.
– И ты все еще на это способна? – сказал он наконец.
Она медленно вдохнула и задержала дыхание на секунду, прежде чем ответ просочился между губ: