Олег был на нашей свадьбе и видел жену, но близко с ней не общался. Надо было к нему съездить или пригласить к себе, но я не хотел светить нашей дружбой. А сейчас он примчался сам.
– Чтобы занять кабинет, нужно спрашивать у отца, – сказал я. – Мне не хочется, поэтому остаются кухня или столовая.
– А где ваша Наталья? – спросил он.
– Охранники перед отъездом забрали с собой. Пойдём на кухню: туда сейчас никто не зайдёт.
На кухне мы сели за стол, которым пользовалась служанка, и он рассказал, из-за чего приехал.
– К отцу приходил сегодня статский советник князь Сергей Михайлович Путятин. Ты его у нас видел. До недавнего времени он был товарищем министра юстиции.
– Выгнали и заменили иностранцем? – попробовал я догадаться.
– Как ты узнал? – поразился друг. – Это же случилось только три дня назад и пока никому не сообщалось. Отец сказал?
– Не он первый, не он последний, – сказал я. – Кем его заменили?
– Каким-то англичанином. Но я приехал не из-за этого. Когда он плакался отцу, я был в соседней комнате и не участвовал в их разговоре. Просто они говорили громко, а дверь была неплотно прикрыта. От его отставки перешли к другим делам и стали разговаривать тише, а потом меня позвал отец. Слушай, говорит, в какое дерьмо влез твой дружок Мещерский, и мотай на ус. Не дай бог тебе так подвести семью. Лично убью! И с Мещерскими чтоб больше не знался!
– И что же тебе сказал князь Путятин? – спросил я.
– Что вас с отцом непременно должны убить и не поможет никакая охрана. Любому дураку ясно, что старший Мещерский ознакомил сына с этим проектом. Это, говорит, его счастье, что болеет новый глава Департамента, он живо организовал бы служебное расследование. Сергей Александрович, говорит, хитрый жук и наверняка подчистил концы, да и статья написана со ссылками на источники в Думе, но господину Дюкре не нужны доказательства. Хотя вряд ли Мещерский доведёт дело до разборок. Он, как умный человек, сейчас должен выйти в отставку и забиться в какую-нибудь глушь. Это правда, что вы уедете?
– Может быть, – сказал я, отведя взгляд в сторону. – Пойми, я больше боюсь не за себя или отца, а за женщин.
– Князь сказал, что женщин не тронут. Не из благородства, а потому, что это вызовет слишком большой шум, а убийство легко связать с твоей статьёй.
– Он высказал своё мнение или англичан? – с иронией спросил я. – Если наймут каких-нибудь бандюг, очень они будут разбираться. Ладно, спасибо за то, что предупредил, но ты не сказал мне ничего нового. Машину не отпустил? Ну и хорошо, пойдём, поговоришь с женой и поедешь домой.
Приезд Олега немного оживил Веру, но долго мы не общались, и вскоре друг уехал. После его отъезда я пересказал наш разговор отцу.
– Надо поторопиться, – озабоченно сказал он. – Завтра же подпишу прошение об отставке. Как твоя Вера? На ужине она выглядела подавленной.
– Она переживает из-за своих близких, а я мало о них беспокоюсь. Николай Дмитриевич очень предусмотрительный человек. Вот Ольга тревожит по-настоящему. Попробую к ней сходить.
Я подошёл к комнате сестры и постучал. Мне никто не ответил, и я повторил стук. Дверь приоткрылась и Ольга спросила, что мне нужно.
– Хочу поговорить, – сказал я. – Пустишь?
– Входи, – она посторонилась, и я вошёл в комнату, освещённую лишь слабым светом ночника.
– Пришёл к тебе плакаться, – сказал я, садясь на краешек её кровати. – Сядь рядом.
– Тебе-то из-за чего плакаться? – с неприязнью спросила она. – Я думала, что ты собрался меня утешать.
– Почему ты меня так не любишь, Оля? – спросил я. – В детстве мы дружили, и я был хорошим братом. У тебя не было причин меня в чём-то обвинить. А когда повзрослели, ты начала от меня отдаляться. Появление Веры поставило на наших отношениях крест. К ней ты изменила отношение, а ко мне – нет! Я понимаю, что виноват, но всё это началось задолго до моей статьи. Не скажешь, в чём причина? Часто братья и сёстры ближе друг другу, чем к родителям. Родители уйдут, и мы останемся вдвоём, единственные близкие по крови люди. У нас в будущем может быть много испытаний, в которых мы должны поддерживать друг друга...
– Не трать на меня красноречие, – сказала она, встав с кровати. – Ты очень сильно изменился, говоришь, как какой-то старик. Лучше тебе не доискиваться причин. Не бойся: я постараюсь вам не мешать. А сейчас иди, я буду спать.
Я хотел обнять, сказать что-нибудь ласковое, но ей это было не нужно. Ну что же, насильно мил не будешь. Я вышел из её комнаты и прошёл в свою. Здесь меня ждал сюрприз: впервые с тех пор, как Вера осталась ночевать в этой комнате, она не стала меня ждать, а легла и заснула. Я постарался не шуметь, разделся и лёг рядом. За весь день не было никакой физической нагрузки, кроме моих спортивных занятий, но из-за постоянного нервного напряжения я к концу дня чувствовал себя уставшим, поэтому очень быстро заснул.
Утром Вера была весёлой и до завтрака успела получить от меня то, что не получила перед сном. После этого она опять заснула, а я отправился в коридор заниматься спортом. Немного мешали кушетка, на которой ночью отдыхал Иван, и его взгляды, но я на всё наплевал и очень хорошо поработал, впервые с гантелями. Наталья пришла до моего появления и сейчас занималась готовкой. Потом был завтрак, после которого отец ушёл на службу. Прошла минута с его ухода, когда во дворе раздались выстрелы, и кто-то закричал. Я не собирался никуда уходить и был в халате. Метнувшись в свою комнату, схватил пистолет и побежал в прихожую. К этому времени выстрелы стихли. Пока я обувал туфли, меня догнала жена со своим наганом.
– Никого не впускай! – сказал я Ивану. – А её не выпускай!
Открыв дверь, я осторожно спустился на первый этаж и выглянул из подъезда. Первым бросилось в глаза тело одного из охранников, лежавшее возле автомашин. Левее входа с пистолетами в руках стояли два охранника, а посмотрев направо, я увидел ещё одного из них, который помогал идти к подъезду раненому отцу. Я подбежал к ним и поддержал отца с другой стороны.
– Прострелили руку, – сказал он, морщась от боли, – а вторая пуля попала в плечо и, по-моему, там и осталась.
– Нам кто-то помог, – сказал идущий со мной охранник. – Пять бандитов вошли во двор и открыли огонь, убив одного из наших. Нам удалось подстрелить только одного, а потом кто-то начал стрелять со стороны соседнего дома и за полминуты положил всех напавших. Я думаю, что стреляли с чердака из винтовки.
Мы подняли отца на второй этаж, завели в квартиру и уложили в коридоре на кушетку Ивана. Я вызвал скорую, а пришедший со мной охранник позвонил сначала в своё агентство, а потом в полицию. После этого мы оставили отца на попечение перепуганных девушек и плачущей мамы и спустились во двор.
– Пять трупов, – сказал нам один из охранников. – Мы своего ранили, но его потом кто-то добил выстрелом в голову. Кто бы это ни стрелял, он нас спас. Место открытое, а нападение было внезапным, когда двое из нас собирались на выезд. Наша охрана рассчитана на одного-двух вооружённых преступников, но не пятерых.
– Как они выглядят? – спросил я.
– Очень прилично одеты, – ответил он. – Лица мне незнакомы. Вооружены пистолетами разных систем. Карманы мы ещё не смотрели, но только идиот возьмёт с собой на дело документы.
Прозвучал приближающийся сигнал сирены, и во двор въехала машина скорой помощи. Сразу за ней появились два «форда» полиции. Врач с санитаром побежали в нашу квартиру, а полицейские занялись осмотром места происшествия. Не знаю, был ли кто из жильцов во дворе во время налёта, но если такие и были, они попрятались по своим квартирам и сейчас выглядывали из окон. Оставив охранников разбираться с полицией, я поднялся в квартиру. Отцу делали перевязку, и я спросил у врача о его состоянии.
– Два ранения, и оба сквозные, – ответил он. – Кости не задеты, и небольшая кровопотеря, поэтому мы быстро поставим вашего отца на ноги.
– На ноги мы будем ставить сами, – категорично сказал я. – Лечите здесь, или я обращусь к частникам.
– Как же можно... – растерялся он.
– В вас часто стреляли во дворе вашего дома? – спросил я.
– В меня вообще никогда не стреляли...
– А если мы отвезём к вам моего отца, его убьют в вашем госпитале, и могут пострадать те, кто окажется рядом. Скажите своему начальству, что родственники отказались от госпитализации, и объясните почему, а потом позвоните нам. Вот визитка.
Медики закончили свои дела и ушли, а я присел на отцову кровать.
– Плохо дело, Алексей, – сказал он. – Ранения не тяжёлые, но дней десять придётся лежать.
– Вот и лежи, – успокоил я его. – Ты сделал всё, что требовалось, а позже позвонишь своим друзьям узнать о результатах. Смогут они привезти сюда? Ну и отлично. А мы постараемся не выходить без необходимости, а в случае нужды воспользуемся услугами Николая Дмитриевича. Мне только нужно съездить в семью убитого охранника.