«Надеюсь, что через двадцать лет я буду миллионером и отцом семейства, и книги будут разгружать мои малые детушки, желая таким образом выслужиться перед папенькой и получить побольше наследства», – подумал Виталик, но вслух ничего не сказал. Чтоб не сглазили. Или чтоб не засмеяли.
Не услышав возражений, Денис гордо прошествовал через приёмную и исчез в коридоре, чтобы вернуться к рабочим делам. Шурик с Виталиком переглянулись и дружно шагнули в сторону кофейного автомата.
– А вот кому конфет? – весело спросила Наташа, заходя в приёмную. – Представляете, ребятам так понравилось книги разгружать, что они вот целую коробку мне притащили. Даже неудобно как-то.
– Только Цианиду об этом не говори, – не отрываясь от панели кофейного управления, предупредил её Виталик, – а то он решит, что разгрузка книг – это такой офигенно увлекательный аттракцион, и начнёт продавать на него билеты. А ответственной назначит тебя.
Нацедив себе самую большую чашку кофе, Техник скинул обувь и развалился на диване, всем своим видом показывая, что он уже практически в раю. Шурик тяжело вздохнул и поглядел на коробку, которую Наташа поставила на край своей конторки. Было в этом что-то неправильное: поклонники подарили конфеты его бывшей девушке, а он собирается их бесцеремонно слопать.
– Кушай-кушай, – ободряюще улыбнулась Наташа. – А тебе что, правда нравится «Tokyo Hotel»?!
– Угу, – ответил Шурик, набивая рот конфетами.
– Но это же позор! – возмутилась Наташа.
– Пошему?
– Потому что такой музон нравится только малолетним придуркам.
– Но я же не малолетний придурок, – пожал плечами Шурик и на всякий случай засунул в карман ещё пару конфет.
– Вот и тем более странно, – со значением произнесла Наташа.
– Странно – да. Будто я мало странных вещей делаю. Но не позор же.
– О, смотрите-ка, дезертир трудового фронта к нам пожаловал! – громко объявил Виталик.
Из коридора в приёмную мрачно глядел Лёва, заросший щетиной, хмурый и весь какой-то помятый, будто всю ночь он провёл на своём рабочем месте.
– Ты сейчас что-то сказал? – рыкнул он так, что Виталик тут же вернулся из райских кущ на грешную нашу землю и моментально вжался в самый дальний угол дивана.
– Я говорю, – льстиво улыбнулся Техник, быстро натягивая кеды, – что вон сколько парней пришлось нагнать, чтобы заменить одного тебя. Это хорошо ещё, что у Наташки поклонники такие сговорчивые.
– Не понимаю, как можно всё бросить и по первому свистку явиться разгружать книги на морозе, совершенно задаром, – поскрёб подбородок Лёва. – Гордости у них, что ли, нет? Или вот когда ты на презентации девиц своих подтягиваешь – я не понимаю, зачем им-то это надо?
– Во-первых, не девиц, а девушек, – поправил его Виталик, – во-вторых, не только своих, но и вместе с подругами, сестрами и так далее. Девочки же никуда поодиночке не ходят. А в-главных, есть всё же некоторая разница. Этим милым девушкам достаются от меня не только слова благодарности.
– Но и слова неблагодарности! – мрачно подытожил Лёва.
– Ты совершенно не умеешь общаться с женским полом, – покачал головой Виталик. – Я тебя как-нибудь научу. Потом. Когда настанет твоя очередь. Но ты уже можешь записаться на приём. Твой номер третий – за Константином Петровичем будешь!
– Я вот сейчас кому-то внеочередной урок борьбы без правил устрою! – взревел Лёва и, засучивая рукава, пружинящим шагом двинулся в сторону дивана.
– Ой, совсем забыл, – хлопнул себя по лбу Виталик. – Меня же Гумир просил к нему зайти, там у него срочное что-то. Ну, берегите себя.
И сбежал от возмездия. Впрочем, сбегая, он чуть не сбил с ног Константина Петровича, бережно прижимающего к груди какую-то непонятную штуковину.
– Вы посмотрите только, какую вещь выбросили! – воскликнул тот, легко увернувшись от Техника. – А, это ж надо! Пепельница! Старинная, хрустальная! Антиквариат! Винтаж! Хорошо хоть она в сугроб упала, не разбилась. Ну чего ротозейничаете? Вон видите, Виталик побежал, он всегда делом занят, а вы трое что?
– Мы что? – рассвирепел Лёва, проверил, ладно ли засучены его рукава, сжал покрепче кулаки и сделал один только широкий и уверенный шаг вперёд.
Константин Петрович малодушно прикрылся хрустальной пепельницей в надежде если не откупиться от противника, то хотя бы стукнуть его этим винтажным антиквариатом как можно больнее и подлее.
– Отставить драку, – спокойно произнёс Даниил Юрьевич, материализуясь между противниками как раз в тот момент, когда, казалось, ничто уже не могло спасти коммерческого директора от расправы. – Неужели я пропустил что-то интересное?