- Простите, товарищи. Погорячился.
- Вот и отлично! - заулыбался секретарь обкома. - А теперь у нас к вам просьба и, если хотите, наш приказ.
- Слушаю вас.
- Немедленно езжайте на высоту и поднимите полицию. Замерзнет вся рота погубите дело. Вам несдобровать.
- Хорошо. Будет сделано. Разрешите исполнять?
- Эка ты горячий. Не все еще. Что намерены делать с обмундированием своих людей - членов БЕИПСА? Одежда-то на них плохонькая. Только зубами стучать.
- Да, с обмундированием плохо, не знаю, где и достать. Вшивая братия все опустошила.
- Опустошила, но не все. У нашего прижимистого директора торга кое-что припрятано для своих людей. Думаю, что мы оденем ваших бойцов, а практически сделаем это так. В определенное время по Старой Смоленской дороге будет двигаться повозка с валенками, фуфайками, тулупами. Вы нападете на нее, разгромите и заберете поклажу. Будет там на несколько комплектов больше. Для отвода глаз. Лишний тулуп можете подарить своему "любимому" генералу.
- Слушаюсь!
- И еще одно. Главное. Постарайтесь в ближайшие дни перебазироваться под Москву. Нам очень нужны сведения о тылах фашистских армий, рвущихся в столицу. Да и подтачивать моральный дух фашистских вояк крайне необходимо. Короче, мы передаем вас по эстафете в Вязьму.
- Я понял вас, товарищ секретарь обкома.
- В Вязьме к вам явится хромой человек с палочкой.
- Его пароль?
- Пароль он использует ваш: "Смерть сукиным сынам!"
- Отлично. Кому передавать сведения?
- Человек с палочкой вам все объяснит.
- А если он не явится?
- Придет другой хромой с палочкой.
- Я понял вас.
Секретарь обкома вышел из-за стола:
- Ну а если все поняли, то по рукам, товарищ "личный представитель президента". Поклон вам от смолян и новых удач! Да, чуть не забыл спросить у вас. Это не вы приказали лавочнику Подпругину заготовить венки и повесить над дегтем, веревками, гробами и венками аншлаг "Товары для господ рейха отпускаются без очереди и неограниченно"?
- Я, товарищ секретарь.
- Ну так вот. За этот аншлаг и венки с надписью "Спите спокойно, вы этого заслужили" лавочник Подпругин убит гестаповцем наповал.
- Отлично! Я этого и хотел.
С одобрительным гулом встали из-за стола и члены бюро обкома. Рука Гуляйбабки покраснела от жарких рукопожатий. Один из членов бюро спросил:
- Позвольте, а не ваша ли это затея захоронить убитых под Смоленском фашистов вдоль главной магистрали на Москву?
- Да вроде бы моя. А что?
- Да так, между прочим. Есть сведения, что бургомистр, сделавший такое захоронение, повешен. За попытку подорвать моральный дух солдат рейха, направляющихся к Москве.
- Царство ему небесное, - шутливо перекрестился Гуляйбабка. Исполнительный бургомистрик был. А вот вам список новых претендентов на петлю. Они так торопятся выловить партизан! Помогите им.
Гуляйбабка протянул секретарю обкома список предателей, получивших "контракты" на поимку партизан. Секретарь обкома обнял земляка:
- Большущее спасибо!
- Гуляйбабка! Мой друг! Где вы запропали? Я по всему городу вас ищу. Патрули остались без ног.
- Господин генерал, извините. Дело молодое. Увлекся. Вернее, увлекла одна очень миленькая красотка.
- Ах, Гуляйбабка! Как можно транжирить такое историческое время на каких-то красоток. Да вы знаете, что на фронте происходит?
- Никак нет, господин генерал. Извините, оторвался. Ночь была чертовски хороша!
- Что ночь, ночь с какой-то падшей женщиной, когда свершилось такое! генерал вскинул руки к небу, потряс ими.
- И что же? Что свершилось, господин генерал?
- Радуйся! Ликуй! Дорога на Урал открыта. Заняты города Наро-Фоминск, Клин... Наши войска рассматривают в бинокль Москву!
- Великолепно! Поздравляю вас, господин генерал. Надеюсь, и мы не сегодня-завтра двинемся туда.
- Что значит завтра? Мы выезжаем сегодня же, сейчас.
- Сейчас?
- Да, да! Я уже отдал приказ.
- Рад, господин генерал, но сейчас выехать не могу. Заиндевелые на морозе брови генерала взметнулись на лоб:
- Как так не можешь? Почему?
- Видите ли, господин генерал, я провожу в школе полицейских тактическое учение и в целях закалки положил роту курсантов в снег. Мне сейчас же надо выехать и поднять ее, иначе она даст дуба, замерзнет.
- Плевать фюреру на роту какого-то русского дерьма, если на фронте гибнут дивизии чистой арийской крови, - сказал генерал. - В машину, мой друг, в машину! Нас ждет поверженная Вязьма.
17. ПРИБЫТИЕ ГУЛЯЙБАБКИ ПОД МОСКВУ, СПАСЕНИЕ КОЧЕНЕЮЩИХ СОЛДАТ ФЮРЕРА
В Вязьме генерал Шпиц был по горло занят разными неотложными делами по расквартированию тылов армии и развертыванию новых госпиталей для раненых и обмороженных, но тем не менее выкроил время и принял Гуляйбабку.
Приветственно двинув в нос часовому личной охраны Шпица вытянутую руку, Гуляйбабка бодро вошел в дохнувший холодом кабинет генерала и остановился, не зная, что ему делать: то ли крикнуть "хайль!", то ли произнести "черны булы". Дело в том, что за большим дубовым столом, заваленным бумагами, не было генерала Шпица. Там сидело старое, согнувшееся от холода существо в черной цыганской шали, засунувшее руки в муфту, а ноги в большие сербиянские ботинки, зашнурованные не то супонью от хомута, не то черной оборкой. Смущало и то, что перед посиневшим носом сидящего лежали не деловые бумаги, кои не раз доводилось видеть на столе у Шпица, а разбросанные в гадании карты. Только прошагав по ковровой дорожке еще несколько шагов, Гуляйбабка наконец-то разобрался, что перед ним сидит не цыганка, а сам главный квартирмейстер армии фюрера генерал-майор фон Шпиц, загнанный в цыганское одеяние русским морозом.
- Готово ли дополнение к приказу фюрера, господин Гуляйбабка? - сухо спросил генерал, собирая со стола карты.
- Так точно, господин генерал! Готово три дня тому назад. Я рвался к вам на доклад, но мне отвечали, что вы заняты.
- Да, я был слишком занят, - ответил Шпиц. - Тяжелые бои. А тут еще эта проклятая зима. И без нее тошно. Однако где же дополнение?
- Оно со мной. Разрешите зачитать, господин генерал?
Генерал кивнул головой и, еще плотнее укутавшись в шаль, засунув руки в муфту, тупо уставясь куда-то в одну точку, приготовился слушать.