Длился праздник для него недолго. Осмотревшись и увидев, что живёт он, очень даже ничего, они потребовали, чтобы он предоставил им отдельное жильё и поспособствовал устройству на высокооплачиваемую работу. Для него, это не являлось большой проблемой, так как он работал начальником отдела в одной из дочерних предприятий «Газпрома». Но их требование, взбесили его.
В общем, послал он их, в сухопутное плавание на самостийную Родину. Вот и переживал и мучился человек, правильно ли он поступил. Всё-таки родные дети.
Однажды я сам столкнулся с украинским фашизмом. В 2010 году пришлось поработать почти целый месяц в командировке в Египте. Работу закончили раньше срока, и у нас с моим коллегой Валерой образовалась два дня отдыха. Мы решили съездить на экскурсию на Красное море, посмотреть на коралловые рифы.
Утром за нами заехали. Автобус оказался уже полностью забит туристами, и нам пришлось сесть впереди.
Только мы тронулись, как сидевшие сзади нас, молодые пары начались ссориться. Жены устроили мужьям скандал на весь автобус, из-за того, что они напились перед экскурсией. Один из мужей стал оправдываться. Предложения, прозвучавшие из его уст, запомнились мне хорошо: «Ну что вы на нас наезжаете. Ну, выпили чуть-чуть. Что тут такого! Мы же не нажрались, как русские свиньи». Всё слова прозвучали на чистом русском языке. Вот тогда и вспомнился рассказ соседа по даче. Ругаться не хотелось. Но я всё-таки не выдержал и, развернувшись к украинскому пьянице, объяснил, что про «русских свиней» он говорить на чистом русском языке. И если мы «русские свиньи», тогда кто он?
Его жена с подружками моментально окрысилась на нас. Ругала она нас непередаваемыми оборотами. Мой словарный запас пополнился новыми выражениями. Они даже не постеснялись своих маленьких детей. Народ в автобусе возмутился нападками украинцев и подержал нашу сторону. Украинцам пришлось замолчать.
Всю поездку до моря нас жгли ненавидящие взгляды. Настроение безвозвратно испортилось. Выйдя из автобуса, украинцы попытались спровоцировать драку. У меня настроение, после их оскорблений, итак находилось ниже ватерлинии, а тут эти пацаны ещё сильнее начали петушиться перед своими курицами. Не выдержав, я подошёл поближе и тихо сказал: «Успокойтесь, вы же не хотите, что ваши жёны остались вдовами? Море большое. Воды на всех хватит». Только тогда, их жёны опомнились и оттащили мужей от нас.
В тот момент, мне и вспомнились слова Достоевского: «По внутреннему убеждению моему, самому полному и непреодолимому - не будет у России, и никогда ещё не было, таких ненавистников, завистников, клеветников и даже явных врагов, как все эти славянские племена, чуть только их Россия освободит, а Европа согласится признать их освобождёнными!
И пусть не возражают мне, не оспаривают, не кричат на меня, что я преувеличиваю и что я ненавистник славян! Я, напротив, очень люблю славян. Но я и защищаться не буду, потому что знаю, что всё точно так именно сбудется. Как я говорю, и не по низкому, неблагодарному, будто бы, характеру славян, совсем нет, - у них характер в этом смысле как у всех, - а именно потому, что такие вещи на свете иначе и происходить не могут.
Начнут же они, по освобождении, свою новую жизнь, повторяю, именно с того, что выпросят себе у Европы, у Англии и Германии, ручательство и покровительство их свободе, и хоть в концерте европейских держав будет и Россия, но они именно в защиту от России это и сделают.
Начнут они непременно с того, что внутри себя, если не прямо вслух, объявят себе и убедят себя в том, что России они не обязаны ни малейшею благодарностью. Напротив, что от властолюбия России они едва спаслись при заключении мира, вмешательством европейского концерта, а не вмешайся Европа, так Россия проглотила бы их тотчас же, "имея в виду расширение границ и основание великой Всеславянской империи на порабощении славян жадному, хитрому и варварскому великорусскому племени".
Может быть, целое столетие, или ещё более, они будут беспрерывно трепетать за свою свободу и бояться властолюбия России; они будут заискивать перед европейскими государствами, будут клеветать на Россию, сплетничать на неё и интриговать против неё.
О, я не говорю про отдельные лица: будут такие, которые поймут, что значила, значит и будет значить Россия для них всегда. Но люди эти, особенно вначале, явятся в таком жалком меньшинстве, что будут подвергаться насмешкам, ненависти и даже политическому гонению.
Особенно приятно будет для освобождённых славян высказывать и трубить на весь свет, что они племена образованные, способные к самой высшей европейской культуре, тогда как Россия - страна варварская, мрачный северный колосс, даже не чистой славянской крови, гонитель и ненавистник европейской цивилизации.