* К сожалению, Саркел, самый крупный район раскопок хазарской культуры, оказался на месте затопления Цимлянского водохранилища.
Таким образом, хазары были главными посредниками в распространении предметов персидского и византийского искусства среди варварских племен Восточной Европы. Тщательно изучив археологические находки и документы (в основном, по источникам, опубликованным советскими исследователями), Барта приходит к такому выводу:
"Разграбление хазарами Тифлиса весной 629 г. имеет отношение к нашей теме... [После захвата] каган прислал управляющих для наблюдения за изготовлением предметов из золота, серебра, железа и меди [37]. Под их контролем находились также базары, торговля в целом, даже рыболовство... Ведя боевые действия на Кавказе на протяжении всего VII века, хазары находились в соприкосновении с культурой, взросшей на персидско-сасанидской традиции. Поэтому изделия этой культуры попадали к степным народам не только благодаря торговле, но и в результате грабежей и даже сбора налогов... Все пути, которые мы тщательно исследовали в надежде обнаружить источники венгерского искусства Х века, возвращают нас на территорию хазар" (13; 143-145).
Последнее замечание венгерского ученого связано с замечательной археологической находкой, известной как "Сокровище Naguszentmiklos". Этот клад, состоящий из 23 золотых сосудов Х века, был найден в 1791 г. неподалеку от деревни с этим названием*. Барта отмечает, что фигура "князя-победителя", который тащит за волосы пленного, и мифологический сюжет, изображенный на обратной стороне золотого кувшина, как и инкрустация на других украшениях, близки с находками из Нови Павзаре в Болгарии и из хазарского Саркела. Так как венгры и булгары долго находились под господством хазар, этому не приходится удивляться. Так что конный воин, как и весь клад, дает хотя бы некоторое представление об искусстве на территории Хазарской империи и о доминирующем, как того и следовало ожидать, персидском и византийском влиянии**.
* Теперь она принадлежит Румынии и называется Синниколаул Маре.
** Интересующиеся могут обратиться к прекрасной подборке фотографий в книге Гьюлы Ласло "Искусство эпохи переселений" (Gyula Laszlo "The Art of the Migration Period"), хотя к его историческим комментариям следует отнестись с осторожностью.
Среди венгерских археологов существует направление, представители которого полагают, что мастера золотых и серебряных дел, трудившиеся в Х веке в Венгрии, были в действительности хазарами (74; 66 и далее). Как мы в дальнейшем увидим, (см. главу III; 7, 8), во главе мадьяр, мигрировавших в 896 г. в современную Венгрию, стояло взбунтовавшееся хазарское племя, известное как кавары, поселившееся вместе с ними на новом месте. Хазары-кавары были известны как искусные мастера золотых и серебряных дел, у которых венгры, первоначально не такие умелые, переняли умение и навыки. Таким образом получает подкрепление теория о хазарском происхождении, по меньшей мере, некоторых археологических находок на территории Венгрии, что станет еще очевиднее в свете венгерско-хазарского союза, о котором пойдет речь ниже.
14
Кем бы ни был воин с золотого кувшина - венгром или хазарином, - он помогает нам представить облик тогдашнего всадника, возможно, из элитных войск. По словам Масуди, "в хазарской армии в настоящее время около семи тысяч* из них садятся на коня вместе с царем, вооруженные луками, облаченные в панцирные шлемы и кольчуги. Среди них имеются и копейщики, вооруженные, как мусульмане... Никто в том краю не имеет регулярной армии, кроме хазарского царя" [38]. Ибн Хаукаль пишет: "На службе у этого царя двенадцать тысяч воинов, и когда один погибает, на его место сразу встает другой".
Перед нами еще один важный ключ к тайне хазарского владычества: постоянная профессиональная армия и преторианская гвардия, которая в мирное время эффективно контролировала весь этнический конгломерат, а во время войны служила ядром вооруженной орды, иногда достигавшей, как мы уже знаем, сотни тысяч человек и даже более**.
* По Истахри - 12 тысяч.
** Согласно Масуди, "царская армия" состояла из мусульман, "бежавших из области Хорезма. Давным-давно, после обращения в ислам, на их землях была война и эпидемия, и они обратились с просьбой об убежище к хазарскому царю... Когда царь хазар воюет с мусульманами, они держатся в его армии отдельно и не нападают на своих единоверцев" [39]. То, что армия "состояла" из мусульман - это, конечно, преувеличение, которому сам Масуди противоречит несколькими строками ниже, когда говорит об "обособленности" мусульманского контингента в хазарской армии. Ибн Хаукаль говорит о том, что "в свите царя 4000 мусульман, и на службе у него 12000 воинов". Хорезмийцы образовывали внутри армии, вероятно, нечто вроде швейцарской гвардии, и слова их соотечественников о "заложниках" (см. выше, раздел 10) имеют, возможно, отношение именно к ним. Кстати, у византийского императора Константина Багрянородного был элитный корпус хазарских гвардейцев, охранявших ворота его дворца. То была дорогостоящая привилегия: "Охрана имела такой высокий доход, что ей приходилось дорого расплачиваться за свои посты, так что жалованье составляло всего 2,25-4% от этой платы (32; 692-693). Получалось, что хазарин с жалованьем в 7,4 фунта стерлингов платил за право стоять на воротах 302,8 фунта! (21; 228 прим.)
15
Столицей этой многоликой империи сперва была, видимо, крепость Беленджер в северных предгорьях Кавказа; после арабских рейдов в VIII веке столица была перенесена на западный берег Каспийского моря, в Семендер, и, наконец, в Итиль в дельте Волги.
Существует несколько описаний Итиля, дополняющих друг друга. Город лежал на обеих берегах реки. Восточная часть называлась "Хазаран", западная "Итиль"*; между собой они соединялись наплавным мостом. Западная половина была окружена кирпичной крепостной стеной; там размещались дворцы и дворы кагана и бека, жилища их слуг** и "чистокровных хазар". В стене было четверо ворот, одни из которых выходили на реку [40]. На противоположном, восточном берегу жили "мусульмане и идолопоклонники" (55); здесь находились также мечети, базары, бани и другие общественные службы. Несколько арабских авторов говорят от том, какое впечатление на них произвело количество мечетей в арабском квартале и высота главного минарета. Они также дружно подчеркивают автономию мусульманских судов и духовенства. Вот что пишет об этом ал-Масуди, которого иногда называют "арабским Геродотом", в своем сочинении "Промывальни золота и россыпи драгоценных камней": "В хазарской столице по правилу семь судей; два из них для мусульман; два - для хазар, которые судят в соответствии с Торой (по Закону Моисея); два - для христиан, которые судят в соответствии с Евангелием, и один для саклабов (славян), русов и других язычников, которых судят согласно языческому [обычаю], т.е. по велениям разума. "А когда представится случай большой важности, для которого у них нет знания, они собираются у мусульманских кади (судей), судятся перед ними и следуют тому, что надлежит по шариату. [...] Русы и саклабы, которые, как мы уже говорили, язычники, [также] служат в войске царя и являются его слугами". В его стране находится много мусульманских купцов и ремесленников, которые наехали в страну хазарского царя ввиду справедливости и безопасности, [господствующих] там. У них есть соборная мечеть с минаретом, который возвышается над царским домом, а также и другие мечети со школами, в которых дети обучаются Корану. "Если бы мусульмане и христиане вошли бы в соглашение, царь не имел бы средств [противостоять им]"" [41].