Артур Кестлер.
Тринадцатое колено. Крушение империи хазар и ее наследие.
ПРЕДИСЛОВИЕ РЕДАКТОРА.
В своем исследовании по истории хазар Артур Кестлер цитирует или пересказывает множество средневековых источников на арабском, еврейском, латыни, греческом и древнерусском языках. Он пользуется переводами этих известий на английский или немецкий языки. Подготавливая русское издание книги Кестлера, мы сочли необходимым цитаты из средневековых источников дать по академическим русским переводам. Этот прием позволяет сохранить атмосферу напряженного научного поиска и передать дух древних текстов, а заодно избежать недоразумений в столь тонкой сфере как, например, передача средневековых религиозных диспутов между христианами, иудеями и мусульманами, насыщенных резкими взаимными обвинениями. По мере возможности, в примечаниях мы даем полные переводы, где описаны те или иные значимые ситуации (например, «выбор веры» киевским князем Владимиром). По этой же причине в Приложении III «Хазарская переписка» мы приводим полный перевод пространной редакции ответного письма хазарского царя Иосифа (изданной П.К. Коковцовым в 1932 г.), тогда как Кестлер ограничился историческим обзором и библиографическими замечаниями.
Известно, что искусство цитирования относится к сфере манипуляций. Этим искусством А. Кестлер владеет блестяще. Свое отношение к игре Кестлера с цитатами мы выразили тем, что предпослали русскому переводу его книги дубль-эпиграф из ал-Мукаддаси. Разумеется, исследователь имеет право прервать цитату из источника в том месте, где он считает нужным. Однако у доверчивого читателя может возникнуть впечатление, что все описываемое соответствует некой реальности. Часто эту реальность создает сам Кестлер, обрывая голос средневекового автора в самом интересном месте. В таком случае, мы вправе (в редакторских примечаниях или в специальных скобках " ") продолжить цитату и убедиться, что не все так просто, как хотелось бы писателю-историку. В первую очередь, это связано с ключевыми пунктами теории Кестлера, в частности, о культурном превосходстве хазар, принявших иудаизм, над язычниками огузами и мусульманами булгарами; и попыткой продлить существование Хазарского государства до XIII века.
Оценка авторской концепции Кестлера о хазарском вкладе в восточно-европейское еврейство не входит в нашу задачу; наша цель скромнее: представить на суд читателя интересную и смелую книгу, указав лишь на подводные камни, связанные с цитированием источников.
Особенно впечатляют средневековые свидетельства о нравах и малопонятных обычаях чужестранцев. Например, Кестлер приводит без всяких комментариев сведения арабских географов о некоторых отталкивающих обычаях русов, башкир, гуззов. Представив эти материалы, Кестлер выразительно замолкает, добившись легким путем своей цели: соседи хазар обретают мало привлекательный образ. Справедливости ради, следует заметить, что и большинство историков избегает касаться подобных сюжетов по той простой причине, что эти сюжеты не подлежат объективной проверке, но могут быть предметом исторической психологии, поскольку носят оценочный характер. Отдельный вопрос – насколько корректно использовать эти свидетельства в качестве неких символов времени. Подобного рода «наблюдения» средневековых авторов должны быть отнесены к сфере этнических и религиозных стереотипов и составить предмет еще не написанной всемирной истории взаимного непонимания.
Ряд незначительных погрешностей и опечаток, пропущенных английским редактором, мы устранили, особо не оговаривая эти обстоятельства. В ряде случаев в редакторских примечаниях мы сочли полезным и интересным добавить сюжеты из новых переводов, выполненных современными исследователями. К изданию также прилагается подробная русская библиография по всему кругу тем, затронутых А. Кестлером.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ВЗЛЕТ И КРУШЕНИЕ ХАЗАР.
Эпиграф к оригинальному изданию:
"В Хазарии большое количество овец, меда и иудеев".
Эпиграф к русскому изданию:
"Что касается ал-Хазар, то это – обширный округ за Каспийским морем. Грязь непролазная, много овец, меда и иудеев".
I. НА ВЗЛЕТЕ.
1
В те времена, когда Карл Великий носил корону императора Запада, на восточной окраине Европы, между Кавказом и Волгой, властвовало иудейское государство, известное как Хазарская империя. На пике своего могущества, с VII по X век нашей эры, она играла важную роль в судьбах средневековой Европы. Византийский император Константин Багрянородный (913-959 гг.), должно быть, хорошо знал положение дел, когда отметил в «Книге о церемониях византийского двора» (32; 690), что послания римскому папе и императору Запада несут золотую печать достоинством в два солида, тогда как печать на посланиях правителю хазар должна быть в три солида. То была не лесть, а Realpolitik. «Вероятно, в занимающий нас период, – писал Дж. Бьюри, – хазарский хан значил для византийской внешней политики никак не меньше, чем Карл Великий и его преемники» (21; 402).