Воины, вдохновленные храбростью раджи, последовали его примеру и с удвоенной силой принялись уничтожать врага. Все же, бесстрашного Малеси задели мечом по руке, и кшатрии вывели его из боя и заставили перевязать рану.
Солнце клонилось к закату. Но окончательно сломить врага не получалось. Как только раджпуты оттесняли мамлюков на исходные позиции, снова появлялись все новые и новые воины-рабы. Барабанщики, подбадриваемые палочными ударами надсмотрщиков, изо всех сил старались поддерживать боевой дух кшатриев и перекрывать несмолкаемый вой мамлюков. Казалось, сражению не будет конца. Ни одна армия не уступала друг другу в смелости и силе.
Перелом наступил после того, как часть слонов Притхвираджи, в ноги которых попали стрелы, внезапно полегла на землю.
- Повелитель, стрелы отравлены! - догадался Мукеш.
- У нас еще достаточно людей, - ответил Чаухан, - мы отстоим наши земли.
Подняв меч, он закричал: - Раджпуты, за мной! - и безрассудно поскакал вперед, прямо на врага, не дожидаясь, когда остальные догонят его.
- Чаухан, остановись! Куда ты! - крикнул ему военачальник. Но тот, наоборот, пустил коня в галоп.
Мукеш заорал, что было силы: - Махараджа в опасности, - рванулся за ним, но было уже поздно. Как подтверждение его опасениям, внезапно появились те, о ком забыли: навстречу смельчакам выдвинулись "ходячие танки", укутанные в такие же кольчуги, что и животные Притхвираджи. Они ждали своего часа в лесу. Четко выполняя команды погонщиков, слоны полностью преградили путь воинам Притхвираджа и стремительно оттеснили с десяток раджпутов, среди которых оказался и Чаухан, к краю поля - ближе к расположению основных сил армии Муххамеда, после чего замкнули кольцо. Раджа оказался в самом его центре. Кшатрии, что находились рядом с ним, пытались спрятать повелителя под щитами, но их быстро перебили тяжелыми стрелами, выпущенными лучниками, сидящими на боевых слонах. Растерянный Чаухан остался совершенно один в окружении неприятелей. Никто из мамлюков не посмел самовольно поднять руку на раджу. Они реагировали только на распоряжения Кутб уд-Дина...
... Из башни, возвышающейся на спине самого крупного боевого слона, выкинули лестницу. Муххамед, а следом за ним и Айбак, спустились вниз. Султан широко улыбнулся Чаухану. Мамлюки столпились рядом и радовались победе, показывая пальцами в сторону пленника и улюлюкая от счастья в ожидании щедрого вознаграждения.
- Подвести Чаухана к султану, - распорядился Кутб уд-Дин.
Воины скрутили руки пленному радже, подвели к Муххамеду и силой опустили перед ним на колени. Но тот поднял голову, гордо посмотрел в глаза султану и сказал:
- Земля, на которой ты стоишь, веками принадлежит раджпутам. Она никогда не станет твоей.
- Она уже моя, побежденный пес, а ты - жалкий пленник. Я не раз предупреждал, что убью тебя, если будешь сопротивляться. Но ты не верил. Священная война проходит под защитой Аллаха. Он сопровождает и защищает нас во всех сражениях. Так что, рана, что ты случайно нанес мне, затянулась быстро. Но твой урок я запомнил. Хочешь жить - моли о пощаде.
- Никогда, - гордо ответил Чаухан и плюнул в сторону победителя.
Султан подошел к Айбаку и что-то прошептал ему на ухо.
Медленно, наслаждаясь своим превосходством, Кутб уд-Дин достал из глубины складок халата острый кривой нож и с размаху резанул им по глазам раджи. Тот вскрикнул, закрыл лицо руками и опустился на землю. Муххамед посмотрел на окровавленное лицо раджи с зияющими на нем пустыми глазницами, довольно улыбнулся, опустил кисть руки вниз и нарочито равнодушно приказал: - Айбак, снеси ему голову с плеч.
Тот незамедлительно выполнил приказ своего Бога и Господина, затем нагнулся, снял с его пальца необычный перстень, в котором вместо традиционного изумруда был вставлен кристалл горного хрусталя, и поднес султану.
- Оставь безделушку Чаухана себе - равнодушно отмахнулся султан от подарка.
- Благодарю за подарок, всемогущий, - Айбак натянул его на свой указательный палец, повертел и так и сяк, любуясь красочными переливами кристалла, и несколько раз цокнул языком, выказывая удовлетворение...
***
Мукеш не видел, что происходило с Чауханом дальше, но помнил: гибель тридцатитрехлетнего раджи, описанная в старинных легендах, действительно произошла именно так: неожиданно для себя, в горячке сражения Притхвираджа и попал в руки Муххамеда... Но ничего не поделаешь. Видимо, сама Вселенная уничтожила Чаухана. Да и думать о смерти махараджи сейчас не время. Необходимо спасти город и его жителей. Наступил решающий час битвы, о чем и Алина мысленно предупредила его, находясь в храме и успокаивая жителей. Посему, военачальник стал действовать без промедления: за пальмами спрятали пушки и ядра, незаметно доставленные сюда из гарнизона. Пришло время пустить в ход полевую артиллерию. Её численность была невелика, всего полторы дюжины четырёхфунтовых орудий и по полсотни зарядов на каждую пушку.
Мукеш берег их напоследок - выжидал, когда мамлюки подустанут и потеряют бдительность. Раджпуты - артиллеристы, дежурившие рядом с новым оружием, еле дождались приказания Тохара Гати выкатить тщательно замаскированные пушки на небольшое возвышение позади сражавшихся товарищей, снять с них дубовые ветки, зеленые накидки и направить стволы восемнадцати орудий, поставленных в ряд на расстоянии в дюжину шагов друг от друга, в сторону слоновой гущи. Канониры зарядили их пороховыми зарядами для стрельбы на среднюю дистанцию, а в ядра вставили дистанционные трубки, взрывающиеся буквально через две-три секунды после падения на землю. Мукеш махнул красным флажком. Артиллеристы поднесли фитили и выстрелили залпом.
На этот раз залпы полутора дюжин орудий были настолько громкими, что и султан, и его воины, явно устрашившиеся грохочущей смерти, буквально остолбенели. Первые залпы послужили раджпутам долгожданным сигналом к стремительному отходу на позиции с обеих сторон от артиллерийской батареи. Воспользовавшись замешательством афганцев, кшатрии подхватили на руки раненых и понесли их в сторону своих, заворожено наблюдая, как в их сторону несётся синеватая копоть...
...Один раз, второй, третий... Все восемнадцать двухкилограммовых ядер ударили в самую гущу слонов султана. С десяток животных Гури тяжело опустились на бок, человек пятьдесят пехотинцев, вернее их останки, отбросило взрывной волной метров на двадцать. Перепуганные лошади неприятеля, находящиеся рядом, понесли, колесницы перевернулись. За время кутерьмы, образовавшейся от неожиданной атаки, пушкари успели снова зарядить стволы ядрами и выстрелить еще раз. На перезарядку орудий у ревущих от ненависти раджпутов ушли считанные секунды. Они быстро прочистили стволы банником, смоченным водой с уксусом, затем первый заряжающий затолкал в ствол шелковый мешочек с пороховым зарядом, второй воткнул пыж и вложил ядро с вставленной в него дистанционной трубкой, после чего вместе с прочищающим загнал его в ствол.
Вторым залпом раджпуты послали ядра за спину своим товарищам прямо в ряды вконец ошарашенных мамлюков, и хотя расстояние между взрывами было более пятидесяти метров, ядра рванули строго по линии, словно разрезав поле битвы пополам.
- Что происходит! - вскричал Муххамед, услышав мощные взрывы, сотрясшие округу.
- Поднимемся в башню и посмотрим, - ответил Айбак.
Перед ним открылась безрадостная картина: раджпуты обстреливали их воинов из неизвестного мощного оружия. Среди мамлюков царил хаос. Многие оглохли и полностью потеряли ориентацию. Сразу после орудийных залпов раджпуты пустили в ход свинцовую картечь размером с вишню, упаковав её в мешочки из плотной хлопковой ткани. Враг находился на расстоянии примерно в семьсот метров от батареи, а картечные картузы имели немалую мощность. Картечь разлеталась весьма приличным веером и буквально выкашивала воинов султана сотнями, а он только и мог, что в бессильном гневе сжимать кулаки не понимая, что за страшное смертоносное и грохочущее оружие появилось у раджпутов неизвестно откуда. Впрочем, после девятого по счёту залпа, уткнувшись носом в землю, он припомнил, что у китайцев вроде бы есть какое-то оружие, издающее страшный грохот...