Выбрать главу

— Эй! — крикнул Семенов как можно громче. — Эй, там! Передайте Чуме, что я кое-что еще вспомнил!

Наверху забубнили голоса, видимо, охранники совещались. Наконец люк открылся.

— Ну что там у тебя еще?

В этот момент Седой прыгнул, даже не прыгнул, а взметнулся в воздух. Раздался приглушенный крик, потом вниз упала веревочная лестница. Седой, стоя над неподвижными телами, протянул Семенову два автомата.

— Возьми себе один, — предложил Семенов.

Снежник отрицательно покачал головой.

Семенов снял с тел подсумки и ногами столкнул их вниз.

— Осторожней, они же живые! — крикнул Седой.

— Хрен с ними! — зло сказал Семенов и захлопнул люк.

— Я не понимаю тебя, Семенов. Зачем тебе идти туда? Вон же тайга, три десятка шагов и свобода.

— Я не могу уйти так, — терпеливо объяснял Семенов. — Пойми, там «крыса», на нем кровь моих друзей, они только что отрубили голову Нырку. Понимаешь?

— Ты их хочешь убить?

— Да!

— Но разве это оживит твоих друзей?

Семенов понял, что объяснить снежнику он ничего не сможет.

— Жди меня там, у шлагбаума, увидишь, что я еду, открывай его. Ну, поднимай, понимаешь?

Седой кивнул и растворился в воздухе. У Семенова отвисла челюсть:

— Эй, Седой, ты где?

— Я здесь, — раздалось из пустоты. — Ты сказал пройти к… шлак, к… тому, что надо поднять. Я не хотел, чтобы меня увидели.

Времени удивляться у Семенова не оставалось. Он кивнул и бросился к штабу.

Чума как раз собирался ширнуться, но Семенов перебил ему весь кайф. Шприц так и остался торчать в вене урки, когда Чума захрипел и задергал ногами. Нож пробил ему горло, выйдя острием под ухом. Фрязин так и остался сидеть перед пищащей рацией с микрофоном в руках. Семенов не спеша подошел к еще дергающемуся телу и выдернул нож.

Потом так же не торопясь подошел к столу и взял микрофон из рук Лепилы.

— Федеральную частоту, быстро! — скомандовал он сквозь зубы.

Трясущимися руками Фрязин начал крутить ручки настройки.

Наконец рация ожила, в наушниках зашипело:

— Всем, кто меня слышит. Говорит майор службы АПО Семенов. В квадрате 137 в поселке Разгуляй размещается крупная банда мятежников с уголовным прошлым. Порядка трехсот боевиков с вертолетами и системами залпового огня. Банда, помимо прочего, участвовала в нападении на Поездок 17А службы АПО и в налете на поселок Хвойный, где были жертвы среди местного населения. Повторяю всем, кто меня слышит. Говорит майор службы АПО Семенов…

— Слышу тебя, Семенов! — прозвучало из наушников. — Федеральная служба безопасности, полковник Зверев, одиннадцатая дивизия. Спасибо, майор, мы их давно ищем.

— Ты, ты не убьешь меня, Семенов, — наконец сказал Фрязин. — Ты не убьешь безоружного. Уходи, и я не буду кричать…

— Конечно, не будешь, и ты совсем не безоружный, вон какая пушка у тебя на поясе. Что, даже коснуться боишься? Так вот в чем разница между нами, ты, Лепила! Ты боишься за свою шкуру, а апостолы не боятся. Поэтому ты — «крыса», а не они!

Семенов сделал короткое движение, и Фрязин сполз на пол. Он елозил, зажимая кровоточащее брюхо, и причитал:

— Как же так, у меня же золотца с полкило припрятано, долларов сто двенадцать тысяч.

— Закажи, пока не поздно, себе гроб! — посоветовал Семенов и, не оглядываясь, вышел.

Семенов натянул черную шапочку поглубже, низко наклонил голову и еще раз ударил ногой по педали стартера. Снегоход заревел.

— Эй, братан, это мой снегоход, ты что?!!

Семенов вскинул автомат и дал очередь веером. Верзила словно споткнулся и растянулся на снегу. Выехав на центр площади, апостол рванул зубами чеку и метнул лимонку в кучу снегоходов у «Салуна». А теперь газу, газу до упора. Он крутанул рукоятку и вылетел на трассу. Шлагбаум был поднят, около него валялось тело в камуфляже.

Эх, невезуха! Прямо навстречу ему из леса выезжала колонна снегоходов и внедорожников. Семенов, не останавливаясь, дал очередь по первой машине, прибавил газу и свернул на целину.

Глава 22

СИЯНИЕ

— Семенов, послушай, Семенов. Ты не спишь? Семенов, расскажи про Курочку Рябу.

— Нет, нет, про Колобка, — перебил его другой голос.

— Нет, про Рябу!

— Про Колобка! Про Колобка! Ну пожалуйста, расскажи.

Семенов очень хотел спать, но отказать было просто невозможно. Потому что два десятка детских угольно-черных или ярко-голубых глаз молили и просили. Дети очень хотели услышать про Колобка.

Семенов, кряхтя, спустился с печки, уселся на медвежью шкуру и, наверное, уже в сотый раз за последний месяц начал: «Жили-были дед да баба»…

Почему-то снежные дети любили Колобка больше всего. Нет, и в остальные детские сказки они были влюблены, но от Колобка они просто балдели. И еще от Курочки Рябы.

Такой благодарной аудитории, наверное, не имел ни один рассказчик. Дети слушали, что называется, взахлеб. И не стеснялись выражать свой восторг, когда какой-то эпизод им особенно нравился. В «Колобке» их любимым моментом было, когда хитрый хлебопродукт обманывает медведя, тут дети просто визжали от восторга. А вот когда Колобок попадался на зубок лисе — начинался рев. Снежные дети ревели в голос и терли глазки лохматыми лапами. Когда Семенов впервые рассказал сказку про Колобка и двухметровые детишки начали реветь, он подумал, что у него съехала крыша. Но постепенно привык…