— Не пойми меня превратно, поскольку ты поступаешь совершенно правильно и точно так же буду поступать и я, но ты думал о том, каким образом твои действия изменяют будущее? Ты думал о том, какое влияние оказывает каждый твой шаг или поступок?
Мимо пронеслась красная «Тойота», едва не подрезав машину Маркуса.
— Наши действия имеют далеко идущие последствия, о которых мы никогда не знаем. — Маркус показал на уносящуюся вдаль «Тойоту». — Простой поступок безрассудного водителя может повлечь последовательность событий, которые повлияют на сотни жизней, каждая из которых, в свою очередь, влияет на жизнь любого, с кем она соприкасается. Представь — водитель мчится по шоссе и становится причиной аварии, из-за которой множество людей не могут вовремя добраться домой. И среди этих людей — доктор, маленький сын которого проглотил резиновый мячик, закупорив себе дыхательные пути. Перепуганная нянька понятия не имеет о том, что делать, и трехлетний малыш умирает. А если бы его отец приехал домой, когда рассчитывал, он бы успел спасти ребенка, и все они потом спокойно сели бы ужинать. А потом этот ребенок вырос бы и создал лекарство от рака, на что вдохновил его отец.
— Тебе прямо-таки хочется убить этого придурка на шоссе, верно? — спросил Ник.
— Но кто знает, кому что уготовано судьбой? Что, если тот ребенок вырастет и создаст лекарство от рака?
— Он вылечит рак, ты же сам сказал.
— Но…
— Всегда может найтись кто-то другой, но…
— Но что, если он создаст нечто намного худшее, которое убьет миллионы? Знай мы все это, и возможно, что тот водитель-маньяк только что спас миллионы жизней. Кто может сказать, каковы будут последствия наших поступков, сколь бы благородными или эгоистичными те ни были?
— Не было гвоздя… — сказал Ник, намекая на старое стихотворение.
— Не было гвоздя, — кивнул Маркус.
Яркое полуденное солнце залило все вокруг. Маркус надел зеркальные темные очки и, достав из кармашка на дверце солнцезащитный крем, втер его в свою лысину.
— Господи, — рассмеялся Маркус. — Только представь, на что ты способен, обладая такими возможностями.
— Мог бы выигрывать на скачках, — улыбнулся в ответ Ник.
— На скачках? Как насчет биржи? Бизнеса? Зная ходы своих противников до того, как они их сделают? — Маркус достал из кармана адресованное самому себе письмо и взглянул на страничку из «Уолл-стрит джорнал». — Ты понимаешь, что, обладая даже этой информацией всего на четыре часа вперед, я мог бы сделать миллионы?
— Что ж, рад, что капиталист в тебе до сих пор жив.
— Серьезно, подумай о международных отношениях, о мирных переговорах. Ты мог бы изменить ход истории, предотвращать катастрофы… — Маркус помолчал. — И авиакатастрофы тоже.
Ник слушал Маркуса вполуха. Мысли настолько были заняты Джулией, что он даже не задумывался о ценности того, что у него в руках.
— Можно изменить исходы дел об убийствах, облегчить поимку преступников… — горько проговорил Маркус. — Исходы войн. Но, попав не в те руки — а это относится почти к каждому, — подобный дар крайне опасен. Знание будущего может развратить даже самую благородную душу.
Ника, однако, мало волновали темные цели того, чем он обладал, и последствия, которое оно могло вызвать.
— Пообещай мне, что уничтожишь эти часы, как только будешь уверен, что Джулии ничего не угрожает.
— Обещаю, — произнес Ник.
Маркус еще раз посмотрел на страничку «Уолл-стрит джорнал», сунул ее обратно в конверт и вернул Нику.
— Ты даже не представляешь, насколько это заманчиво. Всего лишь один телефонный звонок…
Ник убрал конверт в карман.
— Рад слышать, что все же далеко не каждый столь легко поддается искушению.
— Ник, — Маркус повернулся к нему. — Джулия знает о своей смерти?
Ник покачал головой.
— Это действительно случилось, но лишь через несколько часов. Пока что она знает лишь, что ей повезло остаться в живых, сойдя с того самолета.
— Никак не могу привыкнуть, — покачал головой Маркус. — Ты говоришь о будущем так, словно оно в прошлом.
— Именно так идет для меня жизнь уже восемь часов.
— Как тебе удается ориентироваться в происходящем, когда события не следуют друг за другом и никто, кроме тебя, не помнит о том, что случилось? Я бы, наверное, не смог.
— Я просто думаю о Джулии. Меня не волнует время, не волнует ничего, кроме того, чтобы найти и остановить ее убийцу. И больше мне ничего не нужно.