— Вон им. — Это не было серьезным обвинением с моей стороны в адрес опрашивателей. Я просто хотел доказать то, что версия об уголовном преступлении не так уж нелепа и неуместна.
Сискин выглянул в окно и увидел — очевидно, в первый раз — пикет представителей Ассоциации сборщиков информации. От этого зрелища он выскочил из кресла и запрыгал, словно пляшущий гном.
— Дуг, так они, значит, демонстрацию устроили! Так я и думал! Теперь мы точно окажемся в центре всеобщего внимания!
— Их беспокоит, какую роль «РЕИН» сыграет в их жизни, в смысле — не лишатся ли они работы? — пояснил я.
— Ну что ж, я надеюсь, их опасения абсолютно обоснованы. Безработица в рядах опрашивателей будет расти прямо пропорционально росту успеха «РЕИН».
Сискин кинулся вон, бегло бросив мне: «Еще увидимся».
И было хорошо, что он ушел, не задержавшись больше ни на секунду. Кабинет начал бешено вращаться, я пошатнулся и оперся о стол. Мне удалось опуститься в кресло, после чего моя голова безвольно упала вперед.
Несколько секунд спустя я снова был в полном порядке, разве что испытывал растерянность и, возможно, тревогу, но, по крайней мере, я снова владел собой.
Я понял, что больше мне нельзя игнорировать мои потери сознания. Теперь такое стало повторяться намного чаще. И даже месяц жизни в моем коттедже в горах не привел к улучшениям, которые могли бы прекратить череду этих неожиданных приступов.
Но я не собирался сдаваться из-за них. Я был самым решительном образом настроен на то, чтобы должным образом дать старт компании «Реэкшенс инкорпорейтед».
Ничто не могло убедить меня в том, что Линч не исчезал. В самом деле, то, что никто, кроме меня, на вечеринке не заметил его прихода, было возможно. Но я ни за что не признал бы, будто весь этот инцидент мне всего лишь привиделся.
В свете вышесказанного я столкнулся с тремя несуразностями: с тем, что Линч на самом деле исчез на глазах; с тем, что Фуллер все-таки погиб не в результате несчастного случая; то, что имел место некий секрет, который предположительно стоил Фуллеру жизни и привел к исчезновению Линча.
Если бы я решил попытаться найти подтверждение любого из этих предположений, мне пришлось бы делать это в одиночку. Реакция полиции оказалась настолько недоброжелательной, насколько можно было ожидать, подавая такое причудливое заявление.
Но только на следующее утро мои мысли двинулись в единственно возможном с точки зрения логики направлении. Оно было задано той системой коммуникации, которая сложилась между мной и Фуллером. Кроме того, на подобный ход мыслей меня подвигли кое-какие слова, сказанные Линчем.
Я и Хэннон Фуллер по установившейся практике периодически просматривали записи друг друга, чтобы скоординировать нашу работу. Делая такие записи, мы отмечали красными чернилами те места, на которые следовало обратить внимание.
Фуллер, по словам Линча, доверил ему некую информацию секретного содержания. Но из его слов выходило также, что Фуллер сообщил бы ее вместо него мне, если бы я только оказался рядом. Поэтому существовала вероятность того, что Фуллер уже приготовил нужную информацию для меня, отметив все важное красным цветом.
Я переключил тумблер внутренней связи:
— Мисс Бойкинс, личные вещи доктора Фуллера еще не убрали?
— Нет, сэр. Но скоро уберут. Плотники и электрики вот-вот займутся его офисом.
Тут я вспомнил: офис Фуллера собирались переоборудовать для других нужд.
— Скажите им, чтобы подождали до завтра.
Обнаружив дверь в офис Фуллера приоткрытой, я нисколько не удивился, так как в его приемной мы хранили электронное оборудование. Но едва я прошел по мягкому половику к двери кабинета, как тут же отпрянул назад.
За столом в кабинете сидела женщина и перебирала стопку бумаг. Судя по все еще выдвинутым ящиками и кучам разного барахла, она успела там хорошо порыться.
Я на цыпочках пробрался внутрь и обогнул стол, стараясь подойти к женщине как можно ближе, оставаясь незамеченным.
Она была молода, едва ли намного старше двадцати лет. Хотя лицо девушки было напряжено из-за сосредоточенного просмотра бумаг Фуллера, щеки выглядели гладкими и нежными. Губы соперничали с весьма большими глазами за роль самой заметной черты ее физиономии. Эти карие глаза, с предельным вниманием смотревшие в книгу для записей, контрастировали с черными как вороново крыло волосами, струившимися из-под немного странноватой крошечной шляпки.
Я остановился совсем близко от нее, но все еще не выдавал своего присутствия. Эта девица либо могла оказаться агентом какого-нибудь компьютерного предприятия, занятого симулектроникой и опасающегося, что наша компания отодвинет его на задний план, либо была каким-то образом связана с тем самым «секретом» Фуллера.