Я захожу в отдельную кабинку, где принято пересчитывать деньги, особенно, когда их много. Вера Федоровна - кассир со стажем. Можно и не пересчитывать. Но такое пренебрежение к деньгам Вер Федоровну обидит. Я пробегаю пальцами по корешкам - все в полном порядке.
Как только покидаю банк - раздается звонок на мобильный. Никак не могу привыкнуть носить с собой дорогой телефон. И вроде, для престижа, надо. А я пользуюсь этим простеньким телефоном практически с двумя функциями: звонки и эсэмэски. Ну не по сердцу мне эти навороченные монстры - почти компьютеры в миниатюре. По телефону надо говорить. И, по возможности, говорить коротко и ясно. Если же быть честным, у этой модели есть одно, но шикарное преимущество: это фирменный телефон. И его батарея натурально семь-девять дней держит заряд. Вот и говорю я по телефону, за который вроде как стыдно. Мои товарищи поменяли уже по три модели. А у меня все тот же неизменный аппарат.
Да помню я, помню. До встречи еще час. А Валерчик названивает, боится, что я забуду. Ничего подобного. Валера Локницкий похож на недобитого юнкера из старого революционного фильма. Когда-то мы учились вместе. Как-то, после небольшого бодуна, чисто сдуру спрашиваю Валерку, когда он отчаливает в Австралию. И вижу на его лице настоящий испуг. И что же? Оказалось, Валерчик - потомок белогвардейских офицеров (какой-то захудалый польский род, служивший царю верой и правдой), а его недобитый дед ДЕЙСТВИТЕЛЬНО окопался в Австралии и приглашает внука настойчиво к себе. Это были советские времена. Вот и Валерчик решил, что я работаю на контору, раз знаю такие подробности. А это был просто миг озарения. Счастливого озарения, или несчастного озарения - кто знает. Теперь Валера австралиец (не путайте с австрийцем) и живет вполне припеваючи.
Мне надо успеть сделать еще одно дело. Набираю номер.
- Юрик, а бакс у тебя сколько?
Ответ меня устраивает. Юра подъезжает к условленному месту за пятнадцать минут до Валерчика. У его машины удивительная способность просачиваться сквозь любые пробки. Так в моих руках оказывается тысяча девятьсот долларов Соединенных Штатов Америки, а в руках Юрчика законные девять тысяч четыреста гриваков (на пятерку Юрик сделал мне скидку).
У ресторана быстрого питания немного людно. Появляется Валерчик. Мы пьем отвратный кофе, такой делают только тут, с привкусом бумажных стаканчиков и плохо фильтрованной воды. Потом перекочевываем в Валеркину машину, и я отсчитываю ему положенные денежки. Валера кивает головой и, высадив меня у станции метро, быстро уматывает по делам. Через день ему надо уезжать к своим кенгуру.
А я вспоминаю, что мне пора пополнить продуктовые запасы, после чего иду на рынок и начинаю скупаться. Не забыть бы оставить деньги на метро! А то таскаться с торбами пешком неохота.
Я иду по торговым рядам, где стоит гомон вечных продавцов. И скупаю, скупаю, скупаю, пока внутренний калькулятор не говорит мне "СТОП!".
Глава одиннадцатая
Грибная охота
Маятник качнулся, я увидел, как капелька пота продолжала падать, вот она пересеклась с рукой... И тут замедленное черно-белое кино закончилось. Мир и красок звуков снова стал моим миром.
Какое-то мгновение, растянувшееся в моем воображении в несколько часов экранного времени, это мгновение было на самом деле таким малозначительным, что тетя Маруся ничегошеньки вообще не заметила.
Понимая, что я своим внезапным приездом и так вывел старушку из равновесия, решил не смущать ее своими рассказами и промолчал. В конце-концов, со своими проблемами надо справляться самостоятельно, не так ли?
После завтрака я решил проверить, что произошло с моей тетрадкой и произошло ли с ней что-то вообще. Я раза два пытался открыть ее, но никак не получалось: отогну уголок, переверну одну страницу - и тут же захлопываю, как будто боюсь узнать, что будет написано на ТОМ САМОМ месте.
Рассердившись на себя достаточно крепко, я заскрипел зубами, раскрыл тетрадь сразу на искомой странице и уставился в текст, написанный таким знакомым, МОИМ СОБСТВЕННЫМ, почерком:
"15-е июня. Приход: 9740 грн. Расход: банковские услуги 96.4 грн., шоколадка Леночке 3.6 грн., покупка инвалюты - 9400 грн., отдал долг - 1900 долл., кофе, шейк - 10.25 грн., сало - 14 грн., мясо - 54.6 грн., масло сливочное - 6.3 грн., маслины - 12 грн., масло подсолнечное 18.55 грн., яблоки - 7.8 грн., петрушка - 2 грн., лук - 6 грн., базилик - 3 грн.. укроп - 2 грн., колбаса - 23.7 грн., сыр - 17.7 грн., балык - 43.8, пиво - 7.6 грн., мойва копченая - 7.7 грн., проезд на метро - 1 грн., проезд на маршрутке - 2 грн."
Мне стало ясно, что разбираться с проблемой сейчас нет смысла: слишком мало информации для того, чтобы делать какие-то выводы. А выводы сделать очень хотелось. Усилием воли я сумел оторваться от вывододельческого зуда и пошел помогать тете Марусе по хозяйству. Утренние дела были сделаны достаточно быстро. Оставалась куча времени, так что я засобирался на рыбалку. Приготовил удочки. Накопал червяков. Взял небольшой кусочек белого хлеба. Погода благоприятствовала. Место у кладки было немного прикормлено (с этой кладки раньше охотно удили рыбу соседи), а у Иванка были рыбачьи чоботы типа "ботфортов", которые раньше были частью комплекта химзащиты. Имея такое снаряжение, ничего не стоило преодолеть зону камышей, вскоре я стал обладателем двух неплохих карасей и четырех жирных плотвичек. Посчитав свой речной долг исполненным, я пошел домой и вскоре почистил рыбу. Тетя Маруся увидела улов, всплеснула руками, поблагодарила за то, что я решил побаловать ее свежей рыбкой, потом сообщила, что пригласит на обед соседа Вашуту, который жил на самой окраине улицы и, соответственно, на самой окраине села.