Следующий раз он проснулся под утро, когда рассветное солнце едва выглянуло из-за острой кромки гор. Вылез из палатки, прошелся по влажной от росы траве, с удивлением отмечая, что нога уже почти в порядке. Игоря он обнаружил на ближайшем пригорке - тот неподвижно сидел на земле, расправив плечи и развернув ладони свободно опущенных рук к небу. Из груди его вырывался, поднимаясь к небесам, полупрозрачный жгут жемчужно-белого света, едва заметно пульсируя. На другом конце сияющей нити, точно причудливый воздушный змей, парил орел, свободно раскинув крылья.
Не веря своим глазам и от волнения почти забывая дышать, парень двинулся к нему - медленными, осторожными движениями. В двух шагах от мужчины какая-то сила мягко свалила его с ног, придавила к земле - не агрессивно, предупреждающе.
- Это у меня вместо утренней пробежки, - пояснил Игорь, не поворачиваясь и не открывая глаз. - Иди спать, рано еще...
Проснувшись через несколько часов в палатке, Юра долго не мог сообразить, приснился ему этот эпизод, или все-таки нет. Но в течение дня ему не удалось поговорить с Игорем - тот все время обгонял их на переходах, вырываясь далеко вперед, хоть и нес его рюкзак, который Юре казался довольно-таки тяжелым. В поселке удалось нанять машину до Барнаула, и только оказавшись там, на подъездах к вокзалу, парень наконец решился расспросить их удивительного спутника, понимая, что другого шанса уже не будет.
- Вы ведь знаете, что там, за перевалом? - спросил он, когда Таня убежала покупать билеты.
Игорь глянул на него внимательно сквозь стекла своих очков-«хамелеонов». Сейчас, в тени, они были почти прозрачными.
- А ты думаешь, там что-то особенное?
- У меня не было вывиха, - упрямо сказал парень. - У меня был перелом. И я видел... что-то. Утром. Я обещал Тане, что мы поедем в край древних чудес и шаманов, но, кажется, чудеса и шаманы теперь выглядят... более современно.
- Вот именно, - усмехнулся Игорь. - Думаешь, там мифическая Шамбала? На хрена тебе эта Шамбала? Зачем нам древние знания древних цивилизаций? У нас - свой путь. Наш золотой век - еще впереди, а той же Шамбалой может стать любое место, если внимательно к нему присмотреться. Вот, например, мимо нас проезжает автобус номер сто десять. С точки зрения каббалистической нумерологии, он вполне способен привезти нас в обитель чудес. Я, по крайней мере, собираюсь это проверить.
И, хлопнув парня по плечу, он решительно направился к остановке, куда уже подъезжал автобус.
- Подождите! - Юра кинулся за ним, забывая и о своей больной ноге, и о том, что бросает рюкзак посреди улицы.
- Ты искать продолжай, дело хорошее, - бросил через плечо Игорь. - Только в горы для этого лезть не обязательно. Я тоже изрядно когда-то времени потратил, пока думал, что истина может быть где-то снаружи. Тогда как она, разумеется, вовсе не там. Ну бывай, удачи!
Он запрыгнул на подножку автобуса, и Юра остался на остановке один, ошеломленный. Там его и нашла Таня, ухватила под руку и потащила на вокзал.
- Куда идет сто десятый автобус? - спросил он у продавщицы в вокзальном ларьке.
- В аэропорт, - ответила та. Юра усмехнулся, постепенно спускаясь с небес на землю. «Вот ведь позер...»
Упаковывая в рюкзак теплую штормовку - в городе она не понадобится - парень вынул из кармана блокнот, в котором когда-то честно намеревался вести «дневник экспедиции». За всеми походными хлопотами он так и не нашел времени написать ни строчки, может, хоть в поезде удастся?
Он раскрыл блокнот и с удивлением проводил взглядом выпавшее из него темное перо. Какой-то крупной птицы, наверное, орла... Или ястреба, что здесь делать орлу? Орлы - они на Кавказе...
Диван скрипнул жалобно, когда обитатель квартиры устало рухнул на него, но тот уже слишком привык к подобным жалобам, чтобы обратить внимание. Уткнувшись лицом в сгиб локтя, Саша перебирал в голове привычный ворох мыслей. О том, что лето закончилось, и новый семестр начинается, надо учиться, получать профессию и все такое прочее. И о том, что действия эти, на самом-то деле, не более осмысленны, чем лежание на диване. А впрочем, кто его знает, как жизнь дальше сложится, если их «сомнительную тусовку, не имеющую отношения к военной разведке», по формулировке Алисы, все-таки разгонят. Впрочем, ребята не растеряются, найдут себе новый смысл жизни. Вон, Света пропадает целыми днями то в спортзале, то на базе «ящеров» - тренируется с этим наглым тезкой Игоря, и что она только в нем нашла? Разве что неуемную жажду жизни и оптимизм, так напоминающий кого-то...
Он задремал ненадолго, а, проснувшись, долго не хотел открывать глаза, отпуская сумбурный, но счастливый сон, оставивший на память лишь призрачный запах таких знакомых духов... А впрочем, не такой уж и призрачный. Вскинув голову, парень оглядел комнату.
Рогозин сидел на полу напротив, прислонившись к стене. Увидев, что Саша проснулся, он отложил блокнот, который вертел в руках, и улыбнулся.
- Привет. Не представляешь, как я соскучился.
- Почему же, - парень с трудом совладал с желанием протереть глаза, прогоняя наваждение. Наваждения такими наглыми и непосредственными не бывают. - Вполне представляю.
- Я такое видел, - сказал майор мечтательно. - Закачаешься просто. Эти, мать их, мудрецы, внутренний круг человечества! Все правда, Саш, представляешь? Сидят и решают... вмешиваться или не вмешиваться... От алхимиков и каббалистов до шаманов и бабок деревенских, тибетские монахи и старцы бородатые...
- Очень рад за вас, - холодно сказал Саша. Высшим пилотажем в данной ситуации было бы отвернуться к стене, но на это его не хватило - сил не было взгляд оторвать от Игоря, и он смотрел, исподтишка лаская взглядом знакомые черты. Тот чуть загорел, и волосы слегка отросли, внося элемент хаоса в вечно аккуратную стрижку, а так - почти не изменился его начальник, и в джинсовом костюме смотрелся ничуть не хуже, чем в любой другой одежде.
- Мне предлагали остаться, - произнес Игорь и замолчал, будто ожидая реакции.
- Тем более рад за вас, - ответил Саша. Сдерживая эмоции, он вцепился в край дивана, стиснул его так, что пальцев не чувствовал.
- Слушай, ну не мог я позвонить, не было времени, а потом - возможности, - вздохнул Рогозин. - Там время по-другому течет, веришь, нет?
Саша не ответил, и майор пересел ближе - осторожно, не спуская с него глаз. Будто дикого зверя укрощает, подумалось парню.
- Солнышко, ну прости меня, - сказал Игорь и протянул руку - погладить его по плечу. Не встретив сопротивления, запустил пальцы в волосы, перебирая отросшие пряди.
- Да, я сволочь последняя, но я же вернулся, ну? Знаешь, посмотрел я на них и понял - мы не хуже. Они, этакие пофигисты высокодуховные, нынешнее человечество уже со счетов списали, мол, ничего мы со своей техногенной цивилизацией не придумаем, тупиковый это путь... А я смотрю на них и вижу - в чем-то мы уступаем, а в чем-то и превосходим. У нас критическое мышление, у нас научный подход, мы не безграмотные тибетские крестьяне да алтайские пастухи, которым можно веками мозги пудрить... Может, и по кривой мы дорожке идем, да зато к той же самой вершине! И вы, мои ребята из Отдела - чем не мистический орден вроде средневековых? Да ну их, этих шаманов, думаю... Ну прости меня, а?
«Удивительное дело, - подумал Саша, зажмурившись от нахлынувших чувств. - Стоит какое-то обычное слово, вроде «прости», исключить из лексикона - и каждое его употребление станет событием. И думал ведь, что не прощу его, но...»
- А как же… Руслан? – спросил он, с трудом шевеля пересохшими от волнения губами.
Рогозин фыркнул скептически, придвинулся еще ближе, прислонившись к дивану.
- Руслан идет в баню, - сказал решительно. – Возможно, вот прямо сейчас и идет. С какими-нибудь высокопоставленными чиновниками. Хлещет с ними клюквенную настойку и щупает сиськи патриотически настроенных дам. И главное, капает на мозг исподтишка, намекает, как и куда рулить, чтобы вырулить к светлому будущему, в специфическом представлении его наставников… Народ параноит про масонский заговор, и даже не представляет, кто же на самом деле ставит раком Русь-матушку. Ну ничего… у меня есть план. Знаешь, они удивительные создания, эти посвященные, уже не люди, но еще далеко не боги, и тоже могут ошибаться…