– Слышь, Миш, пойдем потрещим в коридоре.
– А че так-то? – удивленно спросил Попов.
– Пойдем-пойдем, дело есть, – Алексей направился к двери.
– Ну ладно, пойдем, – ответил Михаил и, повернувшись к Виктору, добавил. – А ты сиди молча, ничего не трогай, понял? Пропадет чего, руки поотрываю.
Четырин только кивнул головой. Следователи вышли.
– Так в чем проблема?
– Послушай, а что это за парень-то?
– Не понял.
– В чем его обвиняют?
– Так я ж тебе говорю: в убийстве.
– Это как раз понятно. А что он говорит? При каких обстоятельствах?
– А тебе-то это зачем?
– Да так просто. Ну, что говорит-то?
– Хрень всякую он несет. Болтает, что кого-то они подвозили, что напарник сам себе череп разбил. Короче, заврался дальше некуда. Тут дело ясное, рядом монтировка лежала в крови, да и на руках у него кровь. На железяке сто пудов его отпечатки. Сейчас пальчики откатаем и отправим на экспертизу. Хотел этому халдею помочь, чтоб чистосердечное написал, а он тут из себя святого строит. Сам понимаешь, когда докажем, что он виноват, а оно так и будет, я в этом уверен, то пойдет по всей строгости, уж я ему это обеспечу. Подонок череп своему дружку раскроил, только вот беда: от вида крови в обморок упал. Хорошего преступника из него не вышло. Раскольников хренов!
– Послушай, Константиныч, отдай его мне, а?
– С чего это такая щедрость? – изумился Попов.
– Сам посуди. Я только что приехал, хоть чем-то займусь, отвлекусь. Тем более звездочку ты на нем все равно не заработаешь. А то вдруг начальство узнает, что не долечился, отправят в санаторий, а я без дела взвою. Я и так в госпитале все бока отлежал. Думал, подохну со скуки. Отдай.
– Аттракцион небывалой щедрости! Друг спас друга от рутинной работы! Ты что, серьезно хочешь повесить это дело на себя?
– Ну да.
– Прям серьезно? – Попов прищурил один глаз и хитро посмотрел на своего приятеля в ожидании подвоха.
– Да серьезно, серьезно.
– Только, чур, назад мне его потом не спихивай – обратно не возьму. Лады? Сам будешь на ковер ходить к начальству. Тут если не признается, затянется надолго, а он, мне кажется, может еще и под дурака закосить. Есть у меня такое предчувствие.
– Договорились, – Алексей протянул Михаилу руку.
– Тебя там, наверное, в голову ранили! Разрывным, по всей видимости. – Попов пожал руку Алексея.
– Может быть, может быть.
– Тогда с этим кадром сам разбирайся. Дело на столе. Документы найдешь в нижнем ящике. А я побежал. И да, сам рапорт напиши, что дело принял, а я завтра распишусь.
Они вновь пожали руки, но теперь уже на прощанье. Попов быстро зашел в свой кабинет, взял куртку и скрылся. Алексей и Виктор остались вдвоем.
– Ну, будем знакомиться, – произнес капитан, садясь за стол.
– Будем, – вздохнул Виктор.
– Оперуполномоченный капитан Зверев Алексей Сергеевич, – отрапортовал он.
– Четырин Виктор Васильевич, тысяча девятьсот семьдесят второго года рождения.
– А теперь все по порядку и в подробностях. И про своего третьего рассказывай тоже. Короче, рассказывай все, как было, если хочешь, чтобы я тебе помог.
– Я уже пытался рассказать, только не поверили мне, – промямлил Четырин.
– Во-первых, я за других не отвечаю, а во-вторых, если хочешь, чтобы я тебе действительно помог, давай-ка, братец, выкладывай все на чистоту. У меня времени навалом, да и тебе спешить некуда, так что я весь твой. Выкладывай, а я послушаю.
– Позвонить-то можно домой, чтоб не волновались? – насупившись, пробормотал Виктор.
– Чтоб не волновались, лучше как раз пока не звонить. Сейчас с тобой побеседуем, а потом посмотрим. Право на звонок ведь еще заслужить нужно.
– Ясно. Я-то вам правду расскажу, только вы меня за эту правду в психушку определите.
– Ты давай рассказывай, а там разберемся.
– Хорошо, слушайте, только сразу предупреждаю… А впрочем… –Четырин вздохнул и стал заново вещать о том, что произошло с ним в эту злосчастную ночь.
Глава III
НАКАЗАНИЕ
Дайте собакам мяса –
Может, они подерутся.
Дайте похмельным кваса –
Авось они перебьются.
Чтоб не жиреть воронам –
Ставьте побольше пугал.
А чтоб любить влюбленным –
Дайте укромный угол.
В землю бросайте зерна –
Может, появятся всходы.
Ладно, я буду покорным –
Дайте же мне свободу!
Псам мясные ошметки
Дали, – а псы не подрались.
Дали пьяницам водки, –