Алексей быстро поднялся с дивана. Боль злобно впилась в его тело, но уже не так чувствительно, как десять минут назад. Он снова плеснул водки в стакан, выпил, спешно оделся и выбежал на улицу, где свирепствовали страшный мороз и пурга. Капитан ураганом влетел в свой кабинет. Сидящий там Попов от неожиданного появления на службе своего напарника, у которого был выходной день, вскрикнул.
– Вот блин! Ты чего тут?!
Алексей быстро разделся и чуть ли не бегом подскочил к своему рабочему месту. Немного пошарив в столе и достав заветную папку, он стал жадно перечитывать показания Виктора.
– Может, ты все-таки объяснишь, что происходит?! Ты меня прости, конечно, но, по-моему, ты как-то странно себя ведешь. Тебе так не кажется? У тебя все нормально? – не выдержав, спросил Попов.
– Что-то тут не так, что-то я пропустил или не заметил.
– Где именно? – удивленно спросил Михаил.
– То дело, которое я у тебя взял, что-то в нем не так.
– Ну, ты даешь! Что там может быть не так? Обычное дело. Ты такие раньше за неделю щелкал. Ты что, Лех, совсем сбрендил? Ты хоть спал сегодня?
– Да спать-то я спал, как убитый, не помню даже, как вырубился, – буркнул Алексей и заходил по комнате.
– А ну-ка, подойди сюда поближе! – деловито сказал Михаил.
– Зачем это?
– Подойди-подойди.
– Ну, что тебе? – подойдя к Попову, проворчал Зверев.
– У-у-у-у-у, да вы, батенька, подшофе! С утра принял – весь день свободен? – заулыбался Михаил.
– Ты что несешь?! Я просто таблетку водкой запивал, всего пару глотков сделал. Башка страсть как болела, как будто по ней веслом дали.
– Таблетки? Водкой? Ты идиот или тебя беляк долбанул? Бухать-то бухай, все мы русские, но на работу с таким фаном хрен ли приперся?
– Да нет же, нет. Ты меня не так понял. Просто голова болела, понимаешь? – оправдывался Зверев.
– Голова не жопа: завяжи и лежи. К тому же у тебя, по-моему, выходной сегодня.
– Да пойми ты: не выходит у меня это дело из головы. Не выходит, и все тут! – с грустью сказал капитан и сел за стол.
– Лех, ты меня пугаешь. Что здесь необычного? Дело как дело. Тут только два варианта: он виноват и он виноват. Чего думать-то? Как говорится, если на вас нет судимости, это не ваша заслуга – это наша недоработка, – с умным видом проговорил Михаил и сел за стол напротив Зверева. – Парень замочил водилу. Вот и все.
– Да нет, не он это. Не мог он этого сделать, и на несчастный случай не тянет. Все же с ними был кто-то, – Алексей отодвинул стул и рухнул на него. – По крайней мере, мне так кажется. Да и Виктор этот неспроста говорил про третьего.
– Конечно, был!
– Ты тоже так думаешь?! – воскликнул капитан и даже привстал от радости.
– Ты дурак?! Ты что городишь?! Иди домой, проспись, пока на начальство не нарвался! Погон лишиться хочешь, мать Тереза хренова?! – вдруг заорал на Зверева Попов. – Какой третий?! Тот, которого он не знает, как зовут, и не помнит, как он выглядит?! Это, Леха, называется «отмаз нелепый»! Видел что-то, но не помню! Ты что, не понимаешь, что он по ушам тебе ездит?!
– Да иди ты! – крикнул в ответ Алексей и, подойдя к вешалке с одеждой, дернул с нее куртку так, что вырвал петельку.
«Не может быть. Что происходит? Я спятил, точно, спятил, – шагая по заснеженному городу, думал про себя Зверев. – Что я несу? Что вообще творится? Надо же было ляпнуть такую чушь, да еще и при Попове. Как мальчишка себя повел. Господи, как пацан. Несу какой-то бред. Ну, ты сам-то подумай своей головой: ведь Мишка прав. Чего лезть-то? Зачем? Закрой дело. Все ведь ясно и понятно. А вдруг прав я? Вдруг все это не так просто?».
В голове капитана все равно не укладывалось то, что произошло с ним накануне. Он тщательно анализировал каждый свой шаг, чувствуя, что все недавние события связаны одной ниточкой. Алексей вспоминал, как Виктор рассказывал ему о том, что с ним случилось на трассе. А теперь Алексей сам оказался на его месте, и даже давнишний приятель и коллега по работе Попов смеется над ним, как он сам совсем недавно смеялся над Четыриным.