– Построение черепахой! – тут же заорало тело капитана.
Римляне встали плечом к плечу. Первый ряд выставил щиты перед собой, а центровые подняли их вверх, образовав сплошную стену из железа и дерева. Алексей едва успел забежать за солдат, как на них обрушился ответный град из стрел и камней. Острые наконечники впивались в щиты, некоторые пробивались сквозь щели, и тогда солдаты падали на брусчатку, пропитанную кровью. Сразу же после первой атаки последовала вторая, и снова смертоносный дождь обрушился на римлян.
– Встать в шеренгу, сомкнуть щиты!
Солдаты немедленно выполнили приказ командира.
– Солдаты! Во славу Рима! Да не посрамим великого Марса! Боги смотрят на вас, боги любят храбрых! В бой!
Тело капитана выхватило из ножен меч с рукоятью в виде змеиной головы и указало им вперед. Ничтожный по сравнению с противником римский отряд яростно бросился на врага. Стороны сошлись в жестокой схватке. Бились насмерть: никто не думал об отступлении или пощаде. Обученные, хорошо экипированные и закаленные в боях легионеры тараном крушили ряды слабо вооруженной пехоты противника, которая размахивала копьями и мечами без видимого ущерба для римлян. А те продолжали свое кровавое дело. Враг падал, как трава под косой крестьянина. В этой битве один легионер приравнивался к десяти, а то и пятнадцати вражеским бойцам. Небо затянулось тучами, раздался раскат грома, молнии озарили горизонт. Капитан бился бок о бок со своими солдатами. Он ненавидел свое тело, которое помимо его воли несло на мече законы Римской империи. Внезапно Алексей увидел, как копье врага пронзило бедро хозяина его телесной оболочки, но боли он не почувствовал – лишь услышал истошный крик. Кровь хлынула из насквозь пробитой ноги, но тело и не думало сдаваться. Резким ударом меча легионер перерубил копье и, вытащив из бедра обломок, снова бросился в бой. Кровь павших стояла лужами, воины топтались в ней, хлюпая солдатскими калигами в вязком месиве. Небо снова озарила молния, хлынул дождь. Внезапный ливень смывал с дороги кровь, которая потекла по переулкам города багровыми ручьями. Вскоре враг дрогнул, но пути к его отступлению были заблокированы. Противники римлян пытались пробиться сквозь уже разрозненные ряды легионеров, но последним, что они видели в своей жизни, становились мечи, вонзавшиеся в их плоть по самую рукоятку.
Трем воинам все же удалось проскочить мимо римских солдат. Пустившись наутек, они попытались спастись от неминуемой гибели. Легионер, в теле которого оказался Алексей, увидев это, поспешил догнать врага. Он отделился от своего войска и стал преследовать противника в одиночку. И хотя на его ноге была серьезная рана, он, преодолевая боль, вскоре настиг одного из отступающих и ударом меча рассек ему спину. Тот упал замертво. Задержавшись над телом жертвы, легионер резким движением вонзил в ее шею клинок и бросился догонять остальных. Пробежав около сотни метров, он понял, что потерял беглецов из виду. Остановившись, капитан осмотрелся по сторонам, затем взглянул на свою рану и, покачав головой, прихрамывая, стал медленно продвигаться вперед. Однако те двое не убежали, а лишь затаились в противоположных переулках, и как только Алексей приблизился к ним, они бросились на него. Первый мгновенно занес меч над головой капитана, чтоб обрушить смертельный удар ему на голову. Реакция бывалого воина была молниеносной: он ловко заслонился щитом, подняв его вверх. Удар был настолько мощным, что меч с треском отсек угол скутума, а тело Зверева невольно отшатнулось назад. Тут его атаковал второй противник, но легионер выдержал и этот натиск. Отбиваясь от двух врагов одновременно, то защищаясь щитом, то нападая, тело Алексея билось стойко и жестоко, показывая чудеса боевой выучки. Легионер сражался уже около пяти минут, кровь из его раны текла по ноге, и от ее большой потери офицер начал терять координацию. Но и враги его были не каменные и тоже испытывали усталость. Отбив очередную атаку и оттолкнув от себя одного врага, римлянин пошел в наступление на другого и, выбрав момент, быстрым ударом отсек ему руку. Тот взвыл от ужасной боли и, рухнув на землю, стал кататься по ней, зажав обрубок другой ладонью. Тело капитана тут же развернулось и оказалось лицом к лицу со вторым соперником, который от неожиданности замешкался. Воспользовавшись его промедлением, легионер ударил врага краем щита в подбородок. Удар получился сильный и неожиданный: щит раздробил нападавшему челюсть и рассек щеку, и тот, словно тростинка, свалился на землю без сознания. Обернувшись, Алексей увидел, что к нему приближается его отряд. Присев на одно колено, и опершись на разбитый щит, тело капитана тяжело задышало. Его сердце колотилось в груди, как сумасшедшее, в висках стучало, во рту чувствовался привкус крови. Он встал и не спеша подошел к врагу, который лежал в луже и стонал. Это был молодой парень лет двадцати. Дождевая вода под ним стала красной от крови. Римлянин ударом ноги перевернул его на спину, отбросил свой щит в сторону и, взявшись за рукоять меча обеими руками, пронзил сердце умирающего. Затем он подошел ко второму противнику и тем же способом добил и его. Отойдя от трупов, он прислонился спиной к стене дома и медленно сполз по ней вниз. Подошедшие солдаты склонились над ним.