– Так что вы хотите с ним сделать, господин? – сухо спросил Ворон.
– А ты помнишь царя Камбиса13?
– Конечно, мой сир.
– Пусть Грешник доделает начатое.
– Я все понял, – склонив голову, произнес Ворон.
Кто-то из толпы первым оценил случившееся.
– Да, хороший человек был, честный, и вот на тебе – такой срыв.
– Это точно!
– Да, нет справедливости! Бог всегда забирает к себе хороших людей! А все гады живут и здравствуют.
– Вот и верь в него после этого, раз он таких хороших людей не оберегает.
В закрывающейся карете скорой помощи блеснула улыбка Грешника, который в халате медбрата резким движением схватил скальпель.
На следующей день в кабинете Петросянова восседал на новеньком стуле из белоснежной кожи новый судья.
Глава XIII
РАЗГОВОР
Войдя в прихожую деревенского дома, Зверев почувствовал тепло и уют. Он быстро снял куртку, разулся и посмотрел на девушку, которая с недовольным видом стояла перед ним.
– А где Виктор?
– На кухне, – буркнула она и показала рукой, давая понять Алексею, чтобы тот проходил.
Виктор сидел за столом перед бутылкой. На столе стояла скудная закуска в виде сковородки жареной картошки и банки соленых огурцов, в углу виднелись две уже опустошенные емкости из-под горячительного.
– Хорошо сидим.
От неожиданности Четырин вздрогнул.
– Что, опять из меня дурака делать приехали? Или все – с вещами на выход?
– Я присяду?
– Конечно, садитесь. Мне как, уже сухари сушить, или вы ко мне выпить приехали?
– Поговорить.
– Ну, давай поговорим, – Виктор взял бутылку, налил добрую порцию водки в стакан и подвинул его Звереву.
– Вы что, пить собираетесь?! Ты и так вторые сутки не просыхаешь! Ты обо мне подумал?! – заорала жена и, выхватив у мужа драгоценный напиток, попыталась вылить его в раковину.
Виктор быстро вскочил и отобрал бутылку.
– Пошла вон, дура!
Из соседней комнаты раздался детский плач, и хозяйка, зарыдав, удалилась из кухни.
– Давай пей, капитан, пей. Это наши проблемы, не твои. Поорет и перестанет, – пробормотал Виктор, садясь за стол.
– Да уж, – Зверев махом опрокинул стакан.
– Ну, о чем ты приехал со мной говорить?
– Все о том же.
– Ха! По-моему, я уже все тебе рассказал.
– Давай еще раз сначала.
– Как скажешь. Наше дело маленькое. Это вы у нас власть.
Закончив рассказ, Четырин налил стакан себе и капитану.
– Это все?
– А что ты хотел услышать? Ничего нового я тебе сказать не могу. Да и не сказочник я, чтобы байки травить.
– По-моему, ты рассказывал, что вы подобрали человека и довезли его до города и что он был виновен в смерти водителя. А теперь ты говоришь, что это был несчастный случай.
– Так ты мне все равно не поверишь. Зачем тогда утруждаться? Тебе ведь дело закрыть надо? Так давай, ковыряй дырку для очередной звезды. Вешай на меня, да и делов-то!
– Не так все просто. Если б надо было закрыть дело, я бы тебя не выпустил из кабинета. Ну а если я скажу, что верю тебе. Допустим, верю. Только не в то, что ты мне сейчас рассказал, а в то, что рассказывал раньше.
– Неужели и ты его видел? Чувствуешь, что воздух стал вокруг тяжелым, будто что-то поменялось?
– Нет, к сожалению, я ничего не чувствую и никого не видел.
– Тогда зачем мне строить из себя дурака?
– Потому что это твой единственный шанс не загреметь за убийство. Мой коллега Попов давно бы тебя упрятал, а я тут с тобой сопли развожу.
– О, как. Это значит, ты обо мне заботишься? Тогда лучше посади меня, чтобы, когда он снова придет, не смог до меня добраться! Желательно куда-нибудь на север, подальше отсюда. А впрочем, куда нам от него деться? Он везде найдет. Он про каждого знает. Все знает.
13
За то, что подкупленный судья Сисамн вынес несправедливый приговор, персидский царь Камбис велел его казнить, содрав с него живого кожу. Кожу эту царь приказал выдубить, нарезать из нее ремней и затем обтянуть ими судейское кресло, на котором впоследствии восседали другие судьи.